— Нет. О, нет-нет! Говорю ж вам, все это не его вина. Я… я просто любила нечто. Человека, который много лет жил лишь в моем воображении. У него не было ни имени, ни лица. Я дала ему имя Уолд, дала облик Уолда, но теперь-то знаю, что это не настоящий Уолд. Это сделала я. Уолд ничего не делал. Я не могу ненавидеть его. Он мне просто не нравится. Потому что теперь я знаю, что он — ничто!
Я погладил ее плечо.
— Милая, успокойся. Если бы ты ненавидела его, то он был бы все еще важен для тебя. Что ты теперь будешь делать?
— А что я могу сделать?
— Я никогда не советовал, что тебе делать, Твин. Ты это знаешь. Ты должна сама найти ответы. Я могу лишь посоветовать тебе продолжать держать глаза открытыми. И не думай, что тот человек, который живет у тебя в душе, не существует на самом деле. Он существует. Возможно, прямо на этой станции. Просто ты прежде не замечала его.
— Кто он?
— Боже мой, девочка, не спрашивай меня об этом! Спроси лучше Твин, когда встретишь ее, только Твин знает это наверняка.
— Ты такой мудрый…
— Нет. Я достаточно стар, чтобы наделать ошибок больше, чем остальные люди, просто у меня хорошая память.
Она поднялась и пошатнулась. Протянув руку, я помог ей.
— Сделай паузу, Твин. Отдохни и подумай. Не появляйся на люди несколько дней и хорошенько подумай. Здесь есть специальные апартаменты, где тебя никто не побеспокоит, и ты найдешь там все, что нужно, включая тишину и одиночество.
— Это было бы здорово, — тихонько сказала она. — Спасибо.
— Не стоит… Послушай. Ничего, если я пришлю к тебе кого-нибудь поговорить?
— Поговорить? Кого?
— Позволь мне самому выбрать его.
Рубиновые глаза окатили меня волной тепла, и она улыбнулась. Как жаль, подумал я, что я сам не уверен в себе так, как она во мне.
— Четыреста двенадцатый номер, — сказал я. — Третья дверь слева от тебя. Оставайся там, сколько хочешь. Возвращайся, лишь когда почувствуешь, что все нормализовалось.
Она подошла вплотную ко мне и хотела что-то сказать, но не смогла. На секунду мне показалось, что она собирается поцеловать меня, но вместо этого она вдруг схватила и поцеловала мою руку.
— Я отшлепаю тебя по попе! — взревел я.
— Какой же ты негодяй! — рассмеялась она, несмотря ни на что, она все еще была способна смеяться.
Как только она ушла, я повернулся к табло и послал вызов Джадсону. Черт, подумал я, можно же попытаться. В ожидании ответа, я думал о голодном взгляде Джадсона и о той пустоте в его жизни, о которой он говорил… а также об его странном качестве мгновенно понимать, когда он делает что-то не так. Господи, мгновенно реагирующие люди, конечно же, самые худшие из всех проклятых дураков!
Через минуту он появился у меня, взъерошенный, взволнованный и счастливый.
— Я уже направлялся к тебе, когда пришел твой вызов, — сказал он.
— Садись, Джад. У меня есть к тебе маленькое дельце. Возможно, ты мог бы помочь мне.
Он сел. Я постарался найти правильные слова. Я ничего не мог сказать о Флауэр. У нее были свои рычаги давления на него, если бы я хоть что-нибудь сказал о ней, он бы ринулся ее защищать. Одно из самых старых явлений в человеческих отношениях — мы всегда начинаем любить то, что защищаем, даже если это прежде не нравилось нам. Я снова подумал о голоде, живущем в Джаде, и о том, что Твин сумела бы разглядеть это своими открывшимися по-настоящему глазами.
— Джад…
— Я женился, — перебил он меня.
Я замер. Не думаю, чтобы что-нибудь отразилось у меня на лице.
— Это самое правильное, что я сделал, — почти сердито сказал он. — Разве ты не понимаешь? Разве ты не понимаешь, что моя проблема в том, что ты сам все подыскиваешь для меня. А я искал что-то, что принадлежит только мне… или должно принадлежать.
— Флауэр, — сказал я.
— Конечно. Кто же еще? Послушай, у девушки тоже есть проблема. Как ты думаешь, что мешает ей получить сертификат? Сама она думает, что не достойна его.
И я тоже, сказал я. К счастью, сказал лишь мысленно.
— Что бы там ни происходило, — продолжал Джад, — я сделал правильный выбор. Если я сумею помочь ей получить сертификат, то мы Улетим вместе, для этого мы и находимся здесь. Но если я не сумею помочь ей, а обнаружу, что она заполняет то место в моей душе, где так долго жила пустота, то и прекрасно. Для этого я прилетел сюда. Мы можем вернуться на землю и жить счастливо.
— Ты совершенно уверен во всем.
— Конечно, уверен. Неужели ты думаешь, что я согласился бы на брак, если бы не был уверен?