Девушка коснулась плеча другого Хранителя.
— Пойдем.
Он встал. Это был стройный молодой человек с темными бровями и дикими, испуганными глазами, точно у бурундука. У него была белая кожа, тонкие руки и горделивая осанка.
— Господин, — сказал он Гарту.
В тоне его звучало подобострастие, но одновременно и бесконечная гордость от того, что ему доверили такую важную службу. Они с девушкой ушли в здание.
— Он бесполый, — сказал Бронза, это было только определение и не несло в себе никакого презрения.
— Я устал, — сказал Гарт.
— Спи, — сказал Бронза. — А я останусь на страже.
— Ты тоже можешь поспать, — сказал ему Гарт. — Мы прошли, Бронза. Мы и в самом деле прошли…
— БРОНЗА!
Гигант был уже на ногах, с оружием в руке, не успел Гарт закончить это короткое слово. Он быстрым взглядом осмотрел комнату, не увидел непосредственной угрозы и подошел к кровати.
— С тобой все в порядке?
Гарт лениво потянулся в постели.
— Никогда лучше себя не чувствовал, хотя моим плечам не помешал бы массаж… Что у нас на завтрак?
Бронза подошел к двери, распахнул ее и наполнил воздухом свои могучие легкие, собираясь кричать. Но слова замерли у него в горле. Потому что за дверью уже стояла в ожидании девушка.
Гарт тоже увидел ее.
Входи… О, Господи. Девочка, ты, наверное, замерзла!
— У меня не было вашего позволения… — серьезно ответила она.
— Пойди оденься. И скажи второму Хранителю тоже что-нибудь нацепить на себя. Как тебя зовут?
— Вики.
— А как зовут… другого Хранителя?
— Дау, господин.
— Прекрасно. Только меня зовут не господин. Лучше Гарт или Гезелл, как вам больше понравится. А это Бронза. Ты принесешь что-нибудь поесть?
— Да, Гарт Гезелл.
Гарт скривил губы. В ее устах его имя звучало даже более подобострастно, чем «господин».
— Мы будем готовы через минуту, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы оба поели с нами, ты понимаешь? Ты и тот, другой.
— Это великая честь, Гарт Гезелл, — улыбнулась она, и улыбка показалась чуждой на таком тонком и строгом, аскетичном лице.
Секунду она подождала, не скажет ли Гарт еще что-нибудь, затем отступила и исчезла за дверью.
Завтрак был очень неловким для всех. Они ели за столом в маленьком зале в Холле, под портретом первого Гезелла. Вероятно, Гарт станет таким же лет через десять. Все Гезеллы были похожи друг на друга.
Вики, одетая теперь в короткое платье, поддерживаемое широким поясом, вела себя скромно, тихо, говорила лишь тогда, когда обращались непосредственно к ней, и отгораживала глаза от пристального взгляда Гарта длинными, густыми ресницами. Дау смотрел перед собой вечно удивленными глазами, и явно прилагал все усилия, чтобы не смотреть прямо на Гезелла. Бронза лишь усмехнулся, заметив замешательство Гарта, и игнорировал чопорный вид обоих Хранителей.
Гарт подождал, пока еда будет закончена, затем положил руки на стол.
— А теперь нам предстоит работа.
Хранители повернулись к нему так резко и покорно, что на мгновение Гарт потерял ход мыслей. У Бронзы был такой вид, словно он вот-вот рассмеется. Гарт бросил на него ядовитый взгляд и сказал Хранителям:
— Но я хочу, чтобы сначала вы кое-что рассказали мне. Я отсутствовал долгое время и хочу услышать историю этого места, все, что вы знаете, особенно то, что касается Врат.
Вики и Дау поглядели друг на друга.
— Начинайте, начинайте, — сказал Гарт.
Дау сел прямо, держась руками за край стола, и опустил глаза.
— В год прихода ффанксов, — начал он с интонацией, — вспыхнуло синим светом нечто похожее на арку огромных дверей, проем которых был заполнен светящимся туманом.
— Мы верны Гезеллам, — пробормотала Вики.
— И из этого прохода появилось создание длиной с руку и весом в четыре раза тяжелее, чем если было бы отлито из свинца. Оно понюхало воздух, оно схватило горсть земли и поднесло к коробке, в которой была его голова, а потом оно учуяло наших женщин. И тогда воззвало оно, и из сводчатого прохода появились сотни тысяч его соплеменников, со странными предметами и машинами, творящими зло. Это и были ффанксы.
— Мы верны Гезеллам, — пробормотала девушка.
Гарт открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл его. У него был чуткий слух, и он сразу же уловил напевность речи Дау. Никто не разговаривал в таком ритме. Это был не рассказ, а монотонный ритуал.
— Сначала мир недоумевал, сначала мир стал смеяться над ффанксами. Ффанксы были такими маленькими, их корабли напоминали игрушки, и они распространились по всей Земле, не вредя ни единой душе, точно маленькие забавные куклы. Они разлетелись по всей планете, а когда были готовы — нанесли удар.