Постукивание становилось быстрее и громче. Горло Мирддина слегка болело от непривычного напряжения голосовых связок. И вдруг он услыхал другой голос: к его пению присоединился Лугейд.
Стук-стук… рука движется быстро… ещё. и ещё. и ещё… Лицо Мирддина покрылось потом, рука устала, но он не поддавался телесной слабости. Стук — голос — стук…
Он был так поглощён своим занятием, что первое движение камня застало его почти врасплох. Камень шевелился в борозде, которая образовалась при его падении поколения назад, шевелился, как зверь, просыпающийся после долгой спячки.
Стук — голос…
Камень поднимался. Но Мирддин не смог удержать монолит, рука его опустилась, и мегалит упал обратно в борозду. Мирддин опустился на колени рядом с ним, тяжело дыша, совершенно ослабев.
— Хорошо сделано, сын неба!
Хотя в ушах у него звенело, он расслышал слова Лугейда. Друид прислонился к камню с противоположной стороны, удивлённо глядя на Мирддина.
— Но тебе нужно лучшее орудие, чем этот нож, — продолжал друид. Он повернулся, по-прежнему опираясь рукой о камень. — И если у тебя хватит духа, ты его можешь получить.
— Где?
— Из рук умерших. — Друид указал на низкие курганы за каменным кольцом. — Это их работа. А когда они умирали, с ними хоронили их оружие, чтобы оно не попало в руки более слабых.
— Взять у мёртвых! — Часть Мирддина, принадлежавшая этому миру, отшатнулась от такой возможности. Мёртвые ревниво хранят свои сокровища. Обычный член клана никогда бы не решился взять что-нибудь у мёртвых.
— Если бы они были живы, они сами бы отдали оружие в твои руки, — ответил Лугейд. — Здесь лежат те, в ком тоже текла небесная кровь. Их никто не охраняет, и всё же их оружие не может попасть в недостойные руки.
— Но… — Мирддин, держась за камень, с трудом поднялся. — Человек может потратить всю жизнь на поиски и ничего не найти в этих могилах.
— Подобное стремится к подобному, — спокойно ответил Лугейд. — Смотри. — Он достал из-за пазухи маленький кожаный мешочек, потемневший от пота, как будто он носил его очень долго. Развязал его, и в руке у него оказался кусок металла, блестевший, как драгоценность.
— Возьми его, почувствуй, — приказал он. Мирддин протянул руку, и друид опустил в неё металл.
Мирддин поднёс кусок к глазам, потрогал его пальцем. Не бронза, это точно, и не чистое золото. С таким цветом это не олово, не железо, не серебро… возможно что-то, подобное бронзе; это сплав, но каких именно металлов, он не мог догадаться. Брусок был цвета светлого серебра, но, хоть он и маленький, на нём играла радуга цветов, меняясь с каждым движением.
— Это металл небесного народа, — сказал Лугейд. — Он сохранился со времён катастрофы. Если в могилах есть что-нибудь принадлежавшее строителям Места Солнца, он даст нам знать. Его можно использовать как прут, при помощи которого ищут воду. — Лугейд оторвал край своей одежды и тщательно проверил прочность полоски.
Затем он закрепил металл в полоске ткани и привязал её к пальцам, так что брусок свободно свисал. «Начнём поиски», — предложил друид.
Они вместе начали осматривать курганы. Некоторые напоминали по форме диски, другие — кольца с разорванными краями. С вытянутой рукой Лугейд поднимался на каждый курган, следя за свисающим концом полоски с металлом.
К ночи Мирддин потерял уверенность в успехе. Он готов был отказаться от всякой надежды, что приспособление Лугейда поможет им отыскать небесное оружие. Но друид казался спокойным и уверенным. Он не беспокоился, когда они вернулись в хижину.
— Если не сегодня, — сказал он, бросая листья в кипящий котел, — то завтра.
— И послезавтра, и ещё послезавтра… — кисло продолжил мальчик.
— Если будет необходимо, — кивнул Лугейд. — Мирддин-Мерлин, прежде всего тебе следует научиться терпению. Тебе его явно не хватает. Но это обычный недостаток молодости.
— Ты это уже говорил, — заметил Мирддин, подкладывая дрова в костёр. — я должен ждать внимания Амброзиуса. ждать, пока мы отыщем оружие, ждать… Может быть, слишком долго!
— Я не спрашивал, зачем тебе это нужно, — Лугейд яростно мешал варево. — Но теперь спрошу: нужно ли торопиться?
— Я должен выполнить два задания, — ответил мальчик, — хотя и не знаю, почему они возложены на меня. Я не просил о рождении от Повелителя Неба. — Он сидел на корточках, глядя в огонь. — Моё рождение принесло мне только неприятности.
— От этого не свободно никакое рождение, — заметил Лугейд. — Если ты откажешься от дела своей жизни, что же ты будешь делать? Возьмёшь меч воина? И умрёшь, может быть, оборвав до этого несколько жизней.