Выбрать главу

Уж и не знаю, чем бы это и закончилось, не появись в этот момент в коридоре наш пожилой физрук, Сан Иваныч. Он быстро растолкал локтями зевак и рванул к нам, оттаскивая меня за плечи от Катковой, а я пыталась лягнуть её вслед кроссовком. Пока он держал меня, я отбросила длинные спутанные волосы назад, тяжело при этом дыша. Каткова тоже поднялась, отряхивая пыль с новенького брендового костюма, привезённого из-за границы. Сейчас она напомнила мне тех шавок с пустыря, что гонялись за прохожими, тявкая с угрозами укусить побольнее, что-то общее у них точно было.

– Что произошло? – спросил Сан Иваныч, отпустив меня, когда я наконец-то перестала вырываться.

– Она меня оскорбила, – спокойно произнесла я, глядя прямо на помятую Леру, которую держала за руку Настя, второй рукой поправляя той причёску.

– Я?! – смогла наконец-то вымолвить Лерка. – Да я ей слова не говорила. Спросить подошла, а она как набросится! Психичка!

– Так кто из вас всё начал? – спросил Сан Иваныч, который не слишком верил Катковой, и нормально относился ко мне.

– Она! – закричала Каткова. – Идиотка! Посмотри, всю юбку помяла новую!

– Так, стоять. Кто-нибудь ещё может подтвердить?

– Это Каринка сама набросилась. Никто её не трогал! – вдруг встряла крашеная подруга Катковой. – Я всё видела.

– Короче, всё с вами понятно. Обе пойдёте к директору, там и разбираться будете. И не дай Бог хоть ещё раз увижу такое около моего кабинета! – порешил Сан Иваныч, указывая на двери в спортзал, который гордо называл кабинетом.

В этот момент прозвенел звонок, заставив любителей хлеба и зрелищ покинуть коридор и разойтись по своим классам. А ко мне вновь сел Никита, с интересом разглядывавший меня, как-то уже по-другому, заинтересованно что-ли. Я ничего ему не сказала, просто отвернулась в сторону, слушая тему по химии, в которой напрочь ничего не понимала.

Но на этом мои злоключения в тот день не закончились. На большом двадцатиминутном перерыве заявилась наша классная, что заволокла нас вместе с Катковой в прямом смысле этого слова к директору, Пал Палычу. Тот слушал нас по очереди, а мне жуть как не хотелось оправдываться за мой поступок. Да меня даже угрызения совести не мучили. Я ему так напрямую и сказала, когда Пал Палыч пытался заставить меня просить прощения у той, что меня оскорбила. И естественно, не желая портить отношения с Юрием Катковым, известным бизнесменом нашего города, что являлся другом Палыча и спонсором школы, крайней во всей этой истории оставили меня.

Я не ожидала ничего другого, если честно, зная, что так и произойдёт. Но в душе остался очередной осадок от несправедливости. Ещё одна кроха моего терпения была подорвана.

Каткова ушла, а Надежда Ивановна, наша классная, оставалась в кабинете Пал Палыча. Марина, его секретарша, тоже вышла, и я осталась одна в приёмной. Я сидела и смотрела в окно, а за дверью шёл разговор. Было слышно всё, о чём они там говорили, для этого даже не нужно было сильно напрягать свой слух.

– Ума не приложу, что делать с этой девчонкой, – причитала за дверью Надежда Ивановна. – Нормально учится, да и способности шикарные. Но вот после развода родителей изменилась полностью. Да она вообще ни с кем не общается…

Ага, как же, после развода. Да его я как раз восприняла адекватно. Да дело было вовсе не в моём папе. Я знала, что он у меня был и любил меня, хоть и жил далеко и виделись мы с ним редко.

Они не знали того, что произошло потом, спустя два года. И никто не знал. Никогда и не с кем я не обсуждала ту тему и не собиралась делать этого впредь. Да, я действительно замкнулась в себе, пыталась разобраться в своих мыслях. Я перестала общаться с людьми без крайней на то необходимости. Как я не сошла с ума за всё это время, скрывая то, что случилось, никому было неизвестно, даже мне самой, хотя хранить эту тайну было нереально тяжело. Было время, когда я просто головой о стены билась, желая выбросить из головы те воспоминания. Если бы существовала таблетка, с помощью которой я смогла бы потерять память, я бы выпила её без сомнения. А так…

– Симкина! – голос Надежды Ивановны вывел меня из самотерзаний. – Я сегодня же позвоню твоей маме и приглашу её в школу на беседу.

– Звоните, мне то что, – я пожала плечами. – Она всё равно не придёт.

– Вот и позвоню. Это же надо, только учебный год начался, а ты уже такое вытворяешь. Представляю, что будет дальше. после уроков к Алёне Викторовне, поняла? Я ей позвонила, она будет тебя ждать.

Она покачала седой головой, а потом вышла, оставив меня одну. Я тоже не стала спорить. Визит к Алёне Викторовне подразумевал порцию веселья. Она была нашим школьным психологом. Той самой, кто в прошлом году заваливал меня всевозможными тестами с целью изучения моей самооценки, что по её мнению была заниженной, но тесты давали нормальные результаты. Я долго училась контролировать себя и скрывать эмоции и знала, как отвечать на тот или иной задаваемый вопрос. Я посвятила этому несколько месяцев, прочитав массу литературы по психологии. Иногда у меня было такое ощущение, что я знала больше, чем эта самая, только пришедшая к нам на работу Алёна. Да меня можно было проверить хоть на детекторе лжи, но они всё равно ничего бы не узнали.