Вновь почувствовав страх, я, что было сил, рванула в первый же проход, в котором не было ни толики света. Мрачный коридор с полукруглыми сводами, покрытый плесенью, встретил меня тем самым ветром, что ввёл меня в заблуждение. Я рвалась вглубь, спотыкаясь на перепадах высот, но чувствовала, что силы покидают меня. Казалось, кто-то гонится следом за мной, черпая в моих силах энергию. Будто нечто невидимое и холодное преследовало меня, и вот-вот должно было поглотить своей пастью тьмы.
Показалось, что впереди моргнул свет, и новые силы появились, заставляя меня двигаться вперёд. И я припустила что было силы, почувствовав боль в мышцах ног, но, несмотря на неё, рвалась к выходу, где свет усиливался, приближая новую неизвестность.
Я пулей выскочила к свету, минуя последний арочный свод, нависший угрожающе над головой, мне пришлось пригнуться, чтобы пробежать под ним. И тут я выскочила наружу к тусклому свету. Отдышавшись, я подняла голову и вдруг до меня дошла истина: я находилась всё в том же помещении, что так стремительно пыталась покинуть.
– Вот, блин! Попала, – прошептала я, боясь нарушить тишину и вновь навлечь на себя страхи.
Я тут же подорвалась и побежала в другой проход, изо всех сил спеша проникнуть как можно дальше от того места, и опять мания преследования овладела моим разумом, заставляя двигаться скорее. Расположение поворотов было несколько иным, чуть по другому шёл уклон отшлифованной поверхности пола, но через несколько минут я поняла, что вновь приближаюсь к тому же самому месту, с которого начинала свой путь.
Третий коридор, четвёртый, пятый… Я полностью сбилась со счёта, и возможно пробежала по одним и тем же проходам несколько раз, каждый раз, возвращаясь на то же самое, освещённое тусклым светом место, я понимала, что делаю что-то не так, но ноги сами двигались, пытаясь вырваться из ловушки. Я вообще не понимала, зачем я это делаю. Всё это страшный сон, который надо было как-то прекратить, каким реальным он бы не казался. В отчаянии я ущипнула себя больно за руку, будто от этого что-то изменилось бы. Но ничего не изменилось. Лишь свет чуть приглушился, будто где-то там, вверху, наступали сумерки.
Я закрыла глаза и села на пол, больше не ощущая холода. Обняла свои колени, положила на них голову, и просто смотрела на удивительные стены, что не напоминали мне ничего из увиденного раньше. Удивительные узоры, что я не заметила сразу, украшали их, врезаясь в материал, из которого они состояли. А над проходами возвышались странные резные скульптуры, высеченные из камня. Они напоминали горгулий с собора Парижской Богоматери, как я себе их представляла.
Внезапно какая-то дрожь и вибрация овладела всем этим местом, постепенно усиливаясь, нарастая, будто снежный ком, а потом перешла в истошный рёв, сопровождаемый ярким ослепляющим белым светом, похожим на тот, что я видела недавно. Свет перерос в ярчайшее пламя, а потом я будто услышала чьи-то слова, значение которых не могла разобрать, будто сам ветер проговаривал их вслух. От ужаса я отползла в сторону, забившись в один из проходов, и прикрыла глаза рукой, глядя на то, что происходило дальше. Огромный силуэт женщины в огненном ореоле проявился в этом адском пламени, но это не было женщиной. Огромные крылья украшали её спину, а вокруг развевались раскалённые вихри. Они не доставали до меня, но то самое помещение, откуда я никак не могла выбраться, всё озарилось этим пламенем, а её голос гремел, оглушая меня.
Я спряталась как можно глубже в коридор, не в силах смотреть на этот ужас ночи, закрыла глаза и поняла, что мне конец. Я погибну здесь, в этом никому не известном месте, и никто не узнает, что произошло со мной. Или напротив, умру здесь и проснусь в своей кровати в нашей квартире, поняв, что всё это было кошмарным сном.
Но не произошло ни того, ни другого. В момент, когда я решила, что всё кончено, шум внезапно стих. Мёртвая тишина пронзила зал, а белёсый свет, что падал сверху, вновь заморгал, осветив ненавистное место. Что там находилось – небо, либо некий другой уровень, я не понимала.
В тишине вдруг раздался шорох, а потом чей-то стон заставил меня поднять голову и тихо, еле дыша, подползти ближе к выходу из коридора. У стены, что возвышалась над всеми остальными, лежал кто-то. С места наблюдения невозможно было понять, кто там находится. Протяжный стон повторился вновь, и тот кто-то шевельнулся.
Я вышла, поняв, что этот человек (а это несомненно был человек), не причинит мне вреда. На холодном полу, напоминающем сейчас мрамор, находился мужчина. Он лежал спиной кверху, уткнув голову в согнутый локоть. Сквозь порванную одежду просматривались рельефная мускулатура, украшенная странными узорными татуировками. Потом мой взгляд скользнул на его голову, где в густых чёрных волосах зияла кровоточащая рана. Ноги, обутые в высокие сапоги, были обтянуты чёрными брюками из плотной на вид ткани, с широким тёмным ремнём, в котором мерцали драгоценные камни. Запястья рук обхватывали широкие кожаные браслеты. А дальше шла огромная, неподъёмная цепь, звенья которой оборачивались вокруг предплечья и ноги. А цепь уходила вглубь гладкой поверхности пола, будто в расплавленную массу.