— Нормально. Проходящий?
— Да, из Краснодара.
— Пойдёт. Так что, хочешь заработать себе на билет? — спросил меня Виктор.
— А как?
— Видишь, бабка деньги в карман сумки прячет?
— Ну и? — не понимая, спросила я.
— Подойдёшь, будешь отвлекать. Сочиняй чего угодно, хочешь про потерянные телефоны, хочешь — дорогу спрашивай. Главное, чтобы она от своей сумки отошла. А дальше мы всё сами.
— Разве так можно? — тихо спросила я, поняв, чего они задумали.
— А разве можно покупателей обманывать? Ты знаешь, что она туда в пирожки кладёт? Их же есть невозможно! По три дня потом греет, о них уже зубы можно сломать. Да ещё и налоги не платит.
Для меня это не являлось весомым аргументом, но остаться без денег вот так, на вокзале, не слишком хотелось. Москва стояла передо мной в душе, как город, где сбываются надежды и мечты.
— Ладно. Попробую, — сама не знаю почему, согласилась я.
— Идём! — ткнул меня в бок пальцем Виктор, оставив Вадима караулить наши вещи. Он шёл немного позади меня, делая вид, что мы не знакомы.
Очередной поезд двинулся, гремя составом, и бабулька успокоилась, поняв, что пока потенциальных покупателей нет. Под грохот и шум колёс отходящего поезда, я подошла к ней, тронув за плечо.
— Извините! — пробормотала я. — Вы не видели здесь собачку?
Конечно же, я несла первое, что приходило в голову, но это подействовало, потому как она повернулась ко мне, рассматривая с ног до головы.
— Какую ещё собачку, девочка?
— Маленькую… Щенка… Белый, с рыжими пятнами. Джек-рассел. Знаете такого?
— Не знаю, — проворчала бабка в ответ.
— Не важно. Ну он такой… маленький, три месяца! Потерялся утром, здесь, недалеко! — я начала отчаянно размахивать руками, показывая размер вымышленного потеряшки.
— Не видела, иди там поищи, да в ларьке спроси. Не отвлекай.
Краем глаза я увидела, что Виктор уже направляется к своему другу, и поняла, что разговор можно заканчивать.
— Ладно, пойду искать там, — протянула я.
Я не успела даже дойти до угла вокзала, куда скрылись мои новые знакомые, как услышала истошный крик позади себя.
— Людечки! Обокрали! Держите их!
Бабулька оказалась не так проста, как казалось. И не такая несчастная и обессиленная. Она мчалась, размахивая баулом и поднимая шум на всю площадку. Прохожие шарахались в стороны, некоторые смотрели мне вслед, не понимая, что происходит. Но на мою беду откуда-то вынырнул наряд полиции, один кинулся наперерез мне, а другой уже вёл, пристегнув наручниками друг к другу, Витьку и Вадика, что громко возмущались при этом.
— Эти? — спросил один полицейский не умолкающую бабку.
— Эти, сынок! Эти! И девка с ними!
— Я не с ними! — возмутилась я.
— Как же! Видала я, как шушукались тут недалеко. Да и приехали они вместе. Это же надо, последние три тыщи достали! Ироды! — кричала она, надрывая голос.
— Ладно, сейчас пойдём в участок, а там и разберёмся, кто чего украл. Идём!
— А как же? — бабка показала на свой баул с пирожками.
— Это с собой. Или заявление писать не будем?
Бабка засомневалась на минуту, что-то бубня себе под нос. Три тысячи для неё конечно же были глобально большой сумой, но и уходить она не желала. Я же увидела, как из кармана Виктора выпали деньги, и так легко полетели, подгоняемые ветерком, по тротуарной плитке.
— А вон те не ваши деньги? — спросил он, указывая на купюры свободной от наручников рукой.
Бабка от волнения даже бросила свою котомку, побежав, как молодуха, за ними.
— Мои! Мои родимые!
— Так что, мы свободны, сержант? — спросил Вадик полицейского, что держал их.
— Пройдём в участок. Проверим вас по базе, — немного засомневавшись, произнёс старший. — Если всё нормально — отпустим. Через сколько ваш поезд?
— Через полтора часа, — ответил Виктор. — Да всё у нас нормально, чисто. Можете проверять.
— А девчонку куда? — спросил тот, что держал меня за руку.
— С собой.
— Мне мои вещи отдайте! Я к папе еду.
— Вот там и разберёмся, кто куда едет. Идём, — он толкнул в спину, и мне пришлось плестись с ними, прихватив по дороге рюкзак.
Здание полиции располагалось неподалёку, через дорогу. Мы поднялись по ступенькам, прошли по коридору, пару раз свернули, а затем нас втолкнули в большую комнату, в углу которой находилась клетка. Я видала такие по телевизору в бесконечных сериалах, но лично попала в такое помещение впервые. В клетке находилась лишь одна лавочка, а в самом кабинете по краю располагались такие откидные деревянные стульчики в ряд, как когда-то стояли в актовом зале нашей школы. В другом же конце кабинета стоял стол, а за ним важно восседал усатый мужчина в форме.
— Иваныч! Принимай! Надо их проверить! — произнёс молодой сержант, что привёл нас.
— Давай туда! — усатый бросил ключи от клетки, и через минуту возмущающихся парней затолкали туда, оставив рюкзаки в углу кабинета.
— Девчонку оставь, не сбежит, — проворчал он, сетуя на недопитый чай. — Чего вытворили?
— Митрофановну обчистить хотели. Что пирожками на вокзале торгует.
— Её обчистишь. Сама кого угодно облапошит, — буркнул он в ответ. — Ладно, оставляй, сейчас глянем, что за фрукты.
— Здравия желаю! — с этими молодой сержант покинул помещение, а усатый уставился на нас с недовольным видом.
Я ёрзала на неудобном стуле, пытаясь пристроить ногу на ногу, но с его высотой это было сложно сделать. А ещё разболелась спина. В данный момент я понимала, что папе всё-таки придётся позвонить, но телефон лежал в рюкзаке в выключенном состоянии.
Усатый полицейский медленно нажал кнопку, включая свой допотопный компьютер, на котором загорелся значок Windows, а сам агрегат издал протяжный скрип.
— Документы есть? — протянул он, гладя на парней.
Вадик вытащил из-за пазухи паспорт и подал его через решётку, второй сделал то же самое.
— Сейчас посмотрим, кто такие…
— Смотри быстрее, командир. На поезд опоздаем, правда.
Он полез в свой компьютер, практически уткнув в монитор нос и бубня что-то. Но в этот момент в коридоре раздались ровные шаги, и в кабинет без стука вошёл молодой высокий парень, лет двадцати шести-двадцати восьми. На тёмные короткие волосы были подняты солнечные очки, глаза были прищурены, а губы чуть заметно улыбались. В одной руке он держал кожаную папку для документов, в другой были ключи от машины, которые он ловко перебрасывал через палец. Глаза сверкали, а шаги были ровными и чёткими. Одет он был по гражданке, в синие джинсы и чёрную рубашку. Его взгляд на секунду остановился на мне, а потом он обратился к усатому:
— Майор Телегин? Вам тут для меня документики кой-какие передавали.
— Стучаться не пробовали? — вновь произнёс в усы наш новый знакомый.
— Капитан Ветров, уголовный розыск, — парень достал удостоверение и ткнул усатому прямо в лицо, невзирая на ранг. Лицо его казалось мне таким знакомым, сама не знаю почему, я не могла отвести от него глаз. Но и не могла вспомнить, где видела его и при каких обстоятельствах. Внезапно он повернулся ко мне, пристально рассматривая меня, и я поспешно отвернулась. Усатый майор Телегин наклонился, открывая сейф, а я вновь ловила на себе взгляд вошедшего.
— А это кто? — спросил капитан, указывая на меня.
— На вокзале задержали, пытались бабу одну обчистить эти трое.
— Я знаю эту девушку! — уверенно произнёс Ветров.
— Откуда?
— Расследовал одно дело три года назад. Знаю, живёт одна с матерью. Родители в разводе.
— Куда собиралась? — спросил меня усатый.
— К…к…к папе в Москву.
— А мать в курсе?
— Не-а, — я покачала головой.
— А с этими чего связалась? — он махнул головой в сторону незадачливых парней.
— Я связалась? Ехали вместе просто в дизеле… я ничего не делала, — я начала рассказывать, как было на самом деле, умолчав о самом моменте кражи и причастии к ней парней.
— Понятно, — прервал меня молодой капитан. — Сергей Иваныч, я заберу её, всё равно еду в их город. А то будет опять ночь шататься без денег.