Каткова больше не подходила, а новенький не лез с разговорами. Даже Сашка Маркин молчал, не обращая на меня внимание. Надо было давно побить эту Каткову, она меня бесила все эти годы. Хотя я знала: придёт время, и она станет, как и прежде, наигранно вежливой, ведь наверняка придётся что-то у меня списать. Это не за горами. Или после этого она долго мне подойдёт ко мне?
Она сидела надутая, держала в одной руке зеркальце, а другой рукой пыталась закрасить небольшую ссадину, что осталась на её лице. Странно, неужели не поёдёт жаловаться папочке или снимать побои. Или будет мстить? Кажется, она даже не смотрела в мою сторону, или не считала меня достойной её великого взгляда.
Следующий урок ещё не начался, когда ко мне вдруг подошла Алинка. Я окинула её взглядом, представляя себе сколько пирожных та успела съесть за лето. Скоро будет как наша теть Тамара, и начнёт ходить и жаловаться всем на одиночество.
— Слушай, Карина! А здорово ты её отделала! Давно пора её проучить, — зашептала она тихо, чтобы никто больше не услышал, что против Катковой есть ещё кто-то.
— А тебе чего? — спросила я, глядя на неё в упор.
— Ничего. Просто я подумала… — Алина запнулась, передёрнув головой. — Как ты вообще? Даже ни разу не позвонила за три месяца.
— Нормально, — ответила я, отвернувшись. Если бы у Алины было желание выяснить, как я поживаю, она позвонила бы сама. А так это лишь пустые разговоры. Или то, что я ответила Лере, просто сыграло свою роль.
— Ладно, потом поговорим. Звонок сейчас, — сказала Алина, отходя к своему месту.
А я поспешила к себе, вновь встретившись взглядом с Никитой, виновником сегодняшнего происшествия. Я послала ему ядовитую ухмылку, а он лишь улыбнулся в ответ, поправив лацкан своего пиджака. В нём чувствовалась выправка и строгое воспитание, недаром он был сыном военного. Интересно, кто его отец? Да впрочем, какая разница. Я вновь подняла глаза и поймала на себе его взгляд. Нет уж, завтра я не позволю ему сидеть со мной. Пусть катится назад, чтобы я его даже не видела, а то наживу себе ещё проблем по его вине.
— Слушай, Карина! — вдруг позвал он меня.
— Чего тебе? — спросила я недовольно.
— Давай я тебя провожу домой. О-кей?
— Ещё чего не хватало. Иди вон, Каткову провожай. Мне провожатые не нужны! Или её подружку крашеную!
Я бесцеремонно отвернулась, даже не став слушать дальнейших слов, а в этот момент вошла наша классная, что проходя мимо, бросила на меня недовольный взгляд. Действительно, мне же предстоял ещё визит к Алёне Викторовне, чуть не забыла. А вечером наверняка будет скандал дома, ведь моя мама просто так этого не оставит. Она молчит до поры до времени, но стоило её зацепить, она тут же выходила из себя, разнося всё на своём пути. Наверное, в чём-то мы с ней похожи. Дай Бог, чтобы у меня никогда не было дочерей.
Глава 4
Я вновь находилась в страшном лабиринте. Не знаю, что произошло, но я поймала себя на мысли, что даже не удивилась своему возвращению. Меня встретил тот же мрачный коридор с окошками бойницами и зеленоватым туманом за ними. Стало чуть теплее, но каменный пол, на котором сейчас светились огненные узоры, всё так же отдавал прохладой, что особенно чувствовалась в кожаных сандалиях. Но я вздохнула с облегчением, поняв, что нахожусь здесь одна.
Я знала, что это всего лишь сон, поэтому начала бить себя по щекам, щипать руку. Но ничего не изменилось. Я тяжело вздохнула и направилась вперёд. Туда, где, по моему мнению, должен был находиться выход, куда я бежала в прошлый раз, сломя голову.
Вскоре уклон коридора пошёл вверх, заставив мышцы работать чуть больше, а вскоре я увидела впереди тусклый мерцающий свет, который означал, что этот ход заканчивается, а впереди меня ждёт нечто иное.
Зал, что открылся передо мной, был гораздо больше предыдущего. И он был совершенно иным, нежели тот, что я увидела в первый раз. В него сводились одновременно три прохода, я же вышла из крайнего правого. По краям торцевой части возвышались ступени, переходя в невысокие площадки, над которыми находились невысокие окошки-бойницы, где пробегал туман. А посреди зала возвышалась колонна. Но это была не простая колонна, в ней прорезались маленькие окошки, наполненные огненными вихрями. Казалось, она скрывает в себе столб огня из преисподней. В целом же это было довольно симпатичное помещение, если не смотреть на пугающую колонну и на потолок, что был выполнен из выпуклых многогранников, что нависали ярусами, грозя упасть на голову с высоты десяти метров.
Вдруг я обернулась, услышав странный, леденящий душу звук. А потом почувствовала, как по моей щеке легко скользнули чьи-то пальцы, остановившись за ухом и приподняв мои волосы. Я рискнула отпрыгнуть в сторону, но тут же оказалась в стальных тисках рук, что развернули меня, и вновь увидела его, мужчину из моего кошмара.
— Где ты была? — он яростно смотрел на меня, сверкая своими золотистыми глазами и сводя густые, но чётко очерченные брови к переносице. — Почему ты исчезла?
Я ощутила, что дыхание спёрло от ужаса, и попыталась сделать вдох, но не смогла. Воздуха не хватало, а лёгкие будто свело судорогой, и каждое его прикосновение добавляло мне всё больше мучений. Я открывала рот, как рыба, выброшенная на берег, слёзы выступили из глаз, капнув на его руку. Внезапно он ослабил хватку и пристально посмотрел на меня, поняв, что сделал что-то не так.
«Это лишь мой сон…это ненадолго. Он всего лишь мираж», — думала я, не сводя с него глаз.
— Почему ты меня боишься? — он отпустил меня вдруг и отошёл в сторону, встряхнув густой шевелюрой, что доходила почти до плеч, скрывая шею.
И лишь тогда я смогла сделать вдох, опустившись на пол, где меж пальцами пробегали красные отблески, отражаясь от странного камня пола, закручиваясь причудливыми узорами и подсвечивая мне подушечки, будто они горели изнутри. Потом, отдышавшись, я приподнялась, сидя на коленях, и вспомнила про его вопрос.
— Я не знаю, — прошептала я. — Не понимаю. Ты странный… Это начинается, когда ты касаешься меня.
— Я пытаюсь почувствовать Фор… Карина, — ровно ответил он. — Так где ты была столько времени? У тебя нет силы, тогда как у тебя получилось исчезнуть?
— Сколько времени? — поинтересовалась я. Сейчас мне начало казаться, что я и не покидала это место.
— Не знаю точно. В Вариторе время течёт странно, может один или два тэля.
— Это сколько?
— Примерно одна четвёртая суток Эймара. В Вариторе нет дня или ночи. Здесь всегда сумерки.
— Что такое Варитор? Расскажи мне! Дэн… Дэн… как там тебя?
— Дэнмириан вом Алистер, — перебил он, глядя на меня свысока, сделав при этом ледяной тон.
— Боюсь, не выговорю, — заключила я грустно. — Можно называть тебя как-нибудь проще? Например, Дэн.
— До этого никто не удостаивался такой чести, — бросил он мне в ответ, одновременно рассматривая зал.
— Почему же? — спросила я. Это же надо! Мало, что он персонаж из моего сновидения, так ещё и оказался чрезмерно наглым и надменным.
— Потому что я старший сын правящей династии Эймара, принц Кантермонский, герцог Моонтельский, владелец артефакта силы эмов…
— Угораздило же меня связаться с такой титулованной особой, — изрекла я. — И чего тебя сюда вообще занесло?
Он нахмурился, вспыхнул синим огнём и … исчез. А потом так же неожиданно появился с другой стороны центральной колонны.
— Ты всё видела! Зачем спрашиваешь?
— Я видела? — искренне удивилась я. — Ты имеешь в виду ту дьяволицу? Это она затащила тебя сюда?
— Кителла… Как ты её назвала?
— Дьяволица. Такая страшненькая, красненькая. С перепончатыми крыльями и когтями, как у дракона. Отвратительное существо.
— Ты правда так думаешь? — он внимательно посмотрел на меня, а потом разразился странным смехом. — Вообще-то она мнит себя первой красоткой Ар-магора.
— Вероятно, у их жителей странные представления о красоте, — заметила я, радуясь, что он прекратил все попытки дотронуться до меня.
— Вообще, в ней есть свой шарм и притягательность. Но при перевоплощении она может навести страху.