– О, очнулся, – раздался знакомый голос. – А мы уж думали – оставлять тебе жратвы или как? Остывает, и смотреть на нее сил нету – в животе прямо демоны воют!
– «Мы»? – произнес я и проснулся окончательно.
Не без усилия сел, скинул с себя какие-то жаркие, пахучие шкуры, огляделся.
Перед глазами все еще плыло, и я не сразу узнал ухмыляющееся лицо приятеля, который с аппетитом уплетал что-то из миски, подозрительно напоминающей крышку черепа. Грош не переставал разглагольствовать, но мой вялый ум не поспевал за его болтовней.
Зато я понял, что мы находимся в какой-то пещере – как ни странно, довольно уютно обустроенной: с циновками и шкурами на красноватых стенах, с многочисленной кухонной утварью и драпировками из грубой ткани. Посреди пещеры горел небольшой аккуратный костерок, над которым в подвешенном закопченном котелке булькало какое-то варево. Запах распространялся непривычный, но вполне приятный.
– Где моя лютня? – беспокойно спросил я.
Грош удивленно запнулся, покачал головой и рассмеялся:
– Во дает! Его чуть не пришибло, а он о своей бандуре трясется! Не волнуйся, тут она…
– Что это за место? – успокоившись, спросил я. – Не знаю, – легкомысленно ответил Грош. – Но хозяйка радушная и приятная в обхождении. И к тому же жизнь нам спасла…
Я вспомнил, как странно летали камни, раскидывая во все стороны ночную нежить, и с сомнением огляделся вновь.
– Что же это за хозяйка, что землю трясет и повелевает камнями? – проговорил я.
– Да какая разница? – отмахнулся Грош. – На лучше, подкрепись!
И протянул мне миску с пахучей жижей. Я даже не удивился, увидев, что торчащая из нее ложка сделана из куска кости – на вид человеческой. В прежние времена меня, наверное, просто вырвало бы от отвращения. Но недолгое пребывание в Невендааре успело начисто избавить от природной брезгливости. К тому же после долгого пути и пережитых страхов есть хотелось просто мучительно. Я и глазом моргнуть не успел, как уже выскребал ложкой дно миски.
– Вкусно? – раздалось прямо надо мной.
От неожиданности я выронил миску, ложка полетела к стене. Грош захихикал, засмеялся и тот, что так неожиданно подкрался ко мне со спины.
Вернее – та. Это была невысокая смуглая женщина с раскосыми глазами-щелочками, наряженная в холщовое платье, расшитое странными узорами и украшенное кусочками меха. На голове у нее был так же расшитый бисером головной убор, из-под которого пробивались седые пряди. Она действительно выглядела довольно милой, улыбалась, но глаз ее я не видел.
– Это вы спасли нас? – спросил я, чтобы скрыть необъяснимое беспокойство.
– Кушай-кушай! – ласково сказала женщина и даже погладила меня по плечу. От ее прикосновения я вздрогнул.
– Спасибо, было вкусно, – сказал я, отодвигая от себя миску. – Кто вы, уважаемая?
– Еще кушать? – вместо ответа поинтересовалась она, и в ее голосе послышался незнакомый акцент.
Я помотал головой.
– Вот и хорошо! – сказала женщина и протянула мне чашу, над которой клубился густой пар. – Пей.
– Э-э-э… – протянул я, принимая чашу. – Что это?
– Целебно это, – отозвалась женщина, продолжая пристально смотреть на меня. Словно какие-то силы сами подняли мои руки и отправили в рот обжигающий отвар.
А женщина тихо напевала себе под нос на непонятном, гортанном языке.
В голове разом заиграли небесные трели, стало еще более легко и приятно…
– Вы – колдунья? – ляпнул я.
– Шаманша я, – отозвалась женщина, отобрала миску и направилась к костру. – В этих скалах хозяйка. С тех пор, как здесь не осталось драконов, только я и слежу за перевалом. Нельзя, чтобы за дорогой никто не следил. На то она и дорога, чтобы одни по ней шли, другие мешали тем, кто идет, а третьи решали, на чьей стороне правда. Пройти дорогу – это как пройти жизнь. И в этих местах я решаю, кто и как ее пройдет…
Я вспомнил дрожащую землю и пляшущие камни, и мне стало не по себе. Эта женщина, видимо, и впрямь была хозяйкой этих мест.
Достойная замена ушедшим драконам…
Она сняла с огня котелок и плеснула в огонь оставшиеся капли из моей чаши. Пламя шумно пыхнуло, словно в него плеснули кувшин масла, и в этом жарком зареве я увидел себя.
Странно, очень странно видеть себя со стороны. Немногие из магов способны к таким штукам, но теперь я явственно видел себя, спрыгивающего с корабля на землю Невендаара, бредущего меж скал, протягивающего руку к драконьему костяку…
– Ай-ай-ай… Нельзя смертным дракона касаться – даже мертвого… Много, много несчастья тебе будет. – Голос шаманши ворвался в мой разум, разогнав туманные картинки. – Зря ты, чужеземец, пришел в эти земли…