— А то вот еще работа бывает разная: одна оплачивается больше, другая — меньше. Слесари делят ее, чтоб никому не обидно, а находятся такие, которые только для себя урывают. И вообще если за что денег не платят, лучше не суйся…
Григорий, давясь от смеха, замотал головой:
— Ну, расписали! Спереди и сзади! Чуешь, Даша? Мало на собраниях песочили, теперь еще и домашним судом казнить взялись! А сообразили бы, синьоры, что я свой денежный интерес в полной мере по закону отстаиваю!
— По какому это закону? — спросила Лена.
— А по советскому! По Конституции нашей!
— Шути, да не зашучивайся, Свиридин!
— Какие шутки, товарищ комсорг! Ведь в Конституции у нас как записано? Каждому по труду! Вот и я не задаром требую, а за свой труд! Сделал — получил. Этими вот руками, как и вы, на государственном производстве работаю.
— Нет, врешь! — Александр встал. — Не работаешь ты, а зарабатываешь!
— Так ведь и вы не бесплатно стараетесь! Что-то никто из вас от получки пока не отказывался! Или, может, если прибавку дадут — не возьмете?
— Возьмем и прибавку! — ответил Александр. — И от получки не отказываемся — тоже верно подмечено! А только жизнь на одни деньги, как ты, не меряем! Тебе платят — ты службу служишь! А за общее дело душа у тебя болит? Где рублем не пахнет, пальцем пошевельнешь?
— Да кому оно нужно, это ваше шевеление? — спросил Григорий, явно глумясь. — Лом позавчера собирали, надсаживались, кучу вот такую собрали, а за корпусом еще прошлогодняя валяется — не вывезли.
— А если вывезли? — насмешливо спросила Лена. — Да, да, сходи полюбуйся! Если нет уже той кучи, что тогда скажешь?
— Вот фокус выкинул! — воскликнул Сергей. — Кучу не вывезли, так и работать для общества не буду! А ты бы взял да и вывез!
— Мне своих дел хватает!
— А это чужие? Вот и видно: моя работа, моя выгода, мое приспособление, никому не дам, пусть одному мне польза будет!
— Польза, польза! — разозлился Григорий. — А вы вот предложение внесли: новую смазку каретки — всем польза, да? По заводу сто тысяч экономии, технологи на год вперед подсчитали и даже премию вам выдали! А где она сейчас, эта самая ваша польза-смазка? В БРИЗе под сукном? Не внедрена?
— Ну, не внедрена!
— Вот тебе и ну! Я хоть у государства премий не хватаю! Придумал для себя, и ладно!
— Так ты что же — опять? — возмутился Сергей. — Там — лом. Тут — БРИЗ. Кто-то где-то плохо работает, а тебе оправдание? Чужими грехами свою подлость прикрываешь?
— Да что вы к нему пристали? — раздался внезапно Дашин голос.
— Подожди, Даша, — сказал Александр. — Лучше послушай.
— А я послушала, хватит! Ругаете человека за то, что выгоду в жизни ищет, а сами что же? Без всякой выгоды живете? У вас своя, у него своя — только и разница. И нечего опять свое другим навязывать! Пойдем, Гриша!
Она схватила косынку и повернулась к выходу.
— Даша! — крикнул Александр.
Но она не оглянулась.
Встал и Свиридин.
— Верно, синьоры! Зря агитацию развели. И насчет выгоды точненько: других критикуете, а сами? В показательные, небось, записались? К начальству поближе? Оно и конечно: любимчикам завсегда кусочки полакомее летят. Так что, как говорится, мерсите за беседу!
И он тоже вышел.
— Верни его! — зашумел Сергей. — Он же всех нас на свой манер окрестил!
— Гришка! — позвал Максим.
Голова Свиридина появилась в окне:
— Извиняйте, синьоры! Но у вас не профсоюзное, явка не обязательна!
Издалека, видимо от калитки, опять позвала Даша:
— Идем же…
Григорий с издевкой скорчил гримасу:
— Слыхали? Не могу.
И исчез.
— Ну вот, — начала после паузы Надя. — Деликатное это дело — объяснять девушке, что ее парень плохой. Да будь вы хоть сто раз правы, она все равно не согласится.
— Подожди, — перебил Александр. — Тут уже другое сейчас! Вы поняли, как он разговаривал с нами, поняли?
— Наглец, что с него возьмешь! — ответил Сергей. — Конституцию вспомнил, а сам всех на свой аршин меряет.
— А почему меряет? Почему? Потому что действительно разницы не видит — что он, что мы…
— Это неправда! — вскочил Максим.
— А ты чем доказал? Чем мы все доказали, что не тепленькое местечко себе выискиваем? Славу добыли… Знамя, почет. И греемся под боком у начальства. Так для него выглядим? А дальше что? Что дальше, я вас спрашиваю? Вот хотя бы ты! Что дальше делать собираешься?
Вместо Сергея, к которому был обращен вопрос, с полной серьезностью ответил Максим:
— Жениться он собирается.
Александр повернулся к Максиму: