- Это была воля Темного Лорда, прежде всего. Но и Северус не страшный человек, он умеет быть преданным тем, кто не предает его. А ты предал! Дай руку!
Отец взмахом волшебной палочки разрезает мою ладонь и над выступившей кровью начинает произносить слова ритуала отречения от помощи. Я чувствую, как магия в зале сгущается, свечи по углам комнаты вспыхивают сами по себе, руны на стенах начинают светиться, а я так и сижу на полу, не в силах подняться на ноги. Отец проводит ритуал, который отдалит меня от Северуса, отрежет его от меня, сделает нас чужими друг другу людьми. Это невыносимо больно. Нет - не порезанная ладонь болит. Рвется что-то внутри - то ли сердце, то ли душа. Я чувствую, что слезы не перестают бежать по моим щекам на протяжении всего ритуала, который тянет силы не только из отца, как главы рода, но и из меня, ведь это я, по сути, отказываюсь от помощи крестного, и, следовательно, магия проверяет, насколько я силен, готов ли справиться без его опоры.
А еще через час я оказываюсь перенесенным портключом в наше поместье во Франции. Один. Мать даже не будет знать, что я был дома. Отец предупредил, чтобы я не вздумал никому писать письма. Пара домовиков - вот и все живые существа, которых мне предстоит видеть до тех пор, пока не прояснится ситуация с Поттером. Как же я тебя ненавижу, ублюдок полукровный! Если бы не ты, то мне не пришлось бы дрожать сейчас от страха одиночества. Будь ты проклят, Поттер! Ненавижу тебя!
***
Северус Снейп
Ждать невозможно лишь тогда,
когда ничего не делаешь.
Александр Дюма, отец
Собрав самые необходимые при различных травмах и магических повреждениях зелья, я надеваю мантию, в которой будет удобно вступить в бой хоть с дюжиной Темных Лордов. Это та самая мантия, которую я носил весь прошлый год, когда опасность подстерегала на каждом шагу. Я сосредоточен, эмоции надежно заперты, мне даже кажется, что я вернулся в прошлое. Туда, где я - пешка на службе у двух великих магов, весьма неразборчивых в средствах для достижения собственных целей. Но пешка смогла выбиться в ферзи и выжить. А вот короли пали. Горько усмехаюсь мыслям, занимающим мое сознание, пока я выбираюсь из Хогвартса, ставшего вдруг пустым скопищем холодных камней, когда я осознал, что Гарри здесь нет.
Путь до ворот, через которые проходит дорога в Хогсмид, незаметно ложится под ноги. Ночь, как на заказ, тихая и звездная. Луны не видно, ее серп уже скрылся за деревьями Запретного леса. Даже холод отступил, будто понимая, что мне сейчас нужны только союзники. Я слишком решительно настроен, чтобы замечать какие бы то ни было преграды на своем пути, на пути к Гарри, которого я прогнал. Думаю об этом отстраненно, словно и не о себе. Рефлексировать сейчас не время и не место.
Драко, что же ты наделал? Сопляк! Ты же на моих глазах учился ходить и ссал в штаны, бежал ко мне жаловаться, когда Люциус казался тебе слишком строгим, хвастался первыми успехами в колдовстве. Я любил тебя, как сына, которого у меня нет, и вряд ли когда-нибудь будет. Зачем же ты решил лишить меня того единственного ценного, что появилось у меня в жизни? Давно я так не разочаровывался в людях. Проси, Драко, у Великой Магии, чтобы Гарри не пострадал непоправимо. Иначе, я не отвечаю за себя. Мысли, как искры фейерверка вспыхивают в моем сознании, пока я добираюсь до места. Они яркие, почти живые, но холодные и быстро гаснут под давлением моего контроля над эмоциями. Я знаю, что от моей собранности и сдержанности сейчас зависит очень многое. Под Веритасерумом не врут, а Драко, хоть и не великий стратег, но наблюдателен, раз заметил состояние Нотта.
Бегать среди ночи по Хогсмиду в надежде догадаться, в каком доме прячут Гарри, бессмысленно. Это магическая деревня, поэтому скрыть здесь человека очень просто, да так, что его не найдешь и за год, если только тебя за руку к нему не проведут. Что я и собираюсь организовать. Нотт не отвертится и расскажет мне все, как на духу. Он-то и станет тем проводником, который отведет меня и Кингсли, если он придет, к Поттеру. Конечно, при условии, что Нотт не приврал Драко. Тогда мы снова вернемся к тому, с чего начали - к одним вопросам без ответов. Я и боюсь утерять эту хлипкую надежду отыскать Гарри, и безумно хочу, чтобы слова Драко оказались неправдой. Я переживаю за своего любовника, которого я так обидел. И в этом тоже вина Драко, моего бывшего крестника и кандидата в смертники, если с Гарри что-то случится. Я-то уж себя знаю. Нет во мне дамблдоровского всепрощения, хотя и волдемортовской необоснованной жестокости тоже нет. Мои рассуждения по поводу собственных человеческих, и не очень, качеств приходится отставить в сторону, потому что я добрался до своей цели - вот и ворота с колоннами по обе стороны дороги, на которых застыли серые каменные вепри.
Занимаю позицию под одной из колонн так, чтобы мне была хорошо видна дорога до крайних домов Хогсмида. Глаза давно привыкли к темноте, и мне хватает звездного света, отраженного белым снежным покрывалом, укрывшим землю, чтобы различить фигуру человека, если она появится на дороге.
Проходит не меньше получаса до того, как негромкий звук аппарации привлекает к себе мое внимание. Ярдах в десяти в стороне от дороги появляется маг. Волшебная палочка в моей руке теплеет, готовясь выплюнуть в его сторону магическим сгустком чар.
- Северус, - негромкий голос Кингсли хорошо слышен в ночной тишине. Ему не безразлична судьба Гарри, раз он сам пришел помочь мне, забыв на время, что он министр магии Британии и, по сути, должен только раздавать команды.
- Я здесь, - отвечаю сразу же, чтобы не искушать Кингсли, и не заработать неприятным проклятием в лоб. Мы с ним провели достаточно времени в боях, чтобы знать - победа не всегда за расчетливым, чаще верх одерживает быстрый. Чем скорее ты обезвредишь врага, тем больше шансов на выживание для тебя самого.
- Никаких новых сведений? - Кингсли подошел ко мне почти бесшумно, словно под его ногами не снег, а мягкий ковер.
- Нет, - я уверен, что он вытряс из Минервы все, что она знала. Так что и роль моего бывшего крестника во всем этом деле для Кингсли уже, скорее всего, не тайна. Чтобы убедиться в своей догадке, задаю, казалось бы, совсем не связанный с этим вопрос: - Ты один?
- Думаю, тебе лишние свидетели не нужны. Если понадобится - моя старая группа будет возле нас в течение пары минут, - вот в этом весь Кингсли - быстро ориентируется в любой ситуации; не любит показуху; предусматривает все, что может; не забывает подстраховаться и обладает чувством такта. Пожалуй, он был единственным в Ордене Феникса, на кого я мог бы положиться в критической ситуации. - Я встану с другой стороны, - Кингсли в несколько шагов пересекает дорогу и добирается до второй каменной колонны, а еще через секунду сливается с ней так, что даже я, зная, что он там стоит, не могу ничего рассмотреть.
Иметь дело с профессионалом очень удобно - не нужно долго договариваться о сигнальных жестах, о том, кто с какой стороны будет подходить к задерживаемому объекту, какие лучше применять заклинания, и кто из нас будет главным.
Конечно, лучше бы провести ночь в теплой постели, но судьба распорядилась по-своему, и нам приходится ей подчиняться. Время тянется медленно, как тягучая патока. Минуты нехотя, как медовые капли, стекают по стеклу вечности. Мы с Кингсли молчим, чтобы не выдать своего присутствия, и ждем, терпеливо наблюдая, как звезды движутся по небосводу. Каждый из нас думает о своем, но в итоге все мысли все равно сводятся к одному - быстрее бы уже паршивец Нотт появился в поле зрения, чтобы можно было начать действовать. Чтобы иметь возможность что-то узнать, прояснить, сделать выводы. Неизвестность и ожидание изводят гораздо сильнее, чем хоть какое-нибудь действие, даже если от него и мало толку.
========== Глава 5 ==========
Северус Снейп
Кто прощает преступление,
становится его сообщником.
Вольтер
Небо на востоке начинает чуть заметно бледнеть, растворяя в своем свете блики звезд, когда в утренней тишине слышится скрип снега под чьими-то ногами и тихое недовольное бормотание. Человек явно спешит, потому что звук шагов почти сливается в сплошной хрустящий аккомпанемент его словам, не давая возможности их разобрать.