Сэм всмотрелся пристальнее. Руби действительно выглядела, как тогда, – живой девушкой, теплой и яркой. Ведь Сэм предпочитал видеть ее именно такой, и Руби, как обычно, постаралась ради него. Отлично было видно, как сильно она старалась.
– Нам ведь было хорошо вместе, – сказал он. – По-настоящему хорошо. Я почти полюбил то, что в тебе осталось от человека. Жаль только, осталось так мало.
Руби искривила губы в ухмылке, сразу растеряв всю свою красоту.
– В том-то и дело, Сэмми, что почти. Знаешь, я ведь только одного в тебе не понимаю до сих пор – почему ты своего обожаемого Дина не трахал? Не смотри так, я, между прочим, серьезно спрашиваю. Приговоренному к смерти полагается выполнение желания – может, ты хоть постфактум расщедришься на один маленький ответ? Почему вы не трахались друг с другом, если у вас такая любовь до и после гроба?!
Сэм спокойно, действительно спокойно, поднялся с места.
– Не стоило тебе упоминать Дина.
– Он здесь.
– Что?
Сэм растерялся на миг, и в ее глазах немедленно вспыхнуло торжество.
– Он здесь, – с наслаждением повторила Руби. – Да, умница Сэмми, я не случайно попалась тебе на пути. Как и эта дура, бывшая воровка, как и твои жалкие подобия. Я тут для того, чтобы сказать: Дин снова в аду, и спустился он сюда вслед за тобой! Скажи, а ты не пытался ему объяснить, что не вынесешь, если он снова принесет себя в жертву? Вижу, пытался. Может, ты даже взял с него обещание, Сэм? Только когда он тебя слушал!
– Стараешься вывести меня из себя, – констатировал Сэм. – Неплохо получается. Но этого недостаточно.
– Мне просто интересно, что ты выберешь. Видишь крепость на горизонте? Твоего брата скоро приволокут туда, а уж там для него все знакомо, а многое и любимо. Он ведь прожил там больше лет, чем с тобой, Сэмми, ты не думал об этом? На что будешь тратить силы, на что прибережешь? На незнакомого высокомерного ублюдка или на любимого брата, которого так и не успел трахнуть?
Сэм шагнул вперед.
– Я не буду тратить силы на бессмысленный спор с тобой.
Воздух, и без того раскаленный, потек подтаявшим воском. Дышать им было нельзя. Еще шаг, и Руби схватилась за горло. Еще один – и они стоят лицом к лицу, как перед поцелуем.
– И кстати, Руби. Тебе не приходило в голову, что если действительно любишь кого-то, его не нужно трахать, чтобы это выразить?
Ее лицо исказилось еще сильнее. Мелькнули акульи зубы и темные провалы вместо глаз. Не то щупальца, не то длинные пальцы метнулись к горлу Сэма. Когда-то Руби могла с легкостью свернуть ему шею, но это было давно и не здесь. Сэм сдавил ее горло в ответ почти с нежностью.
“Поздно”, – говорил он ей одними глазами. – “Поздно бить и поздно сопротивляться. Я ведь стал таким, как ты хотела. Эта сила не одолжена у тебя. Тебе с ней не справиться”.
Воздух вокруг них плавился и горел, а потом у Сэма в руках что-то хрустнуло – и Руби вспыхнула. Потекла живым пламенем по рукам. Не то, чтобы оно вообще не обжигало, но в жизни Сэма бывали моменты и похуже.
Он не мог снова ее упустить.
Впрочем, она и не стремилась к побегу. Она ведь действительно любила его. Как умела. Пламя собралось в знакомую шаровую молнию, потом опять потекло между пальцев. Сэм заворожено любовался переливами огней. Они медленно впитывались под кожу, лаская и насыщая, но часть оставалась снаружи. Буйство красок успокаивалось, затихало, остывало и, наконец, замерло совсем. Пламя приняло материальную форму.
У Сэма в руках оказался кинжал. Длинный, слегка изогнутый, даже на вид острее бритвы. С вязью вдоль лезвия и рубином в навершии. Сэм взвесил его на ладони и улыбнулся. Похоже, эта штука могла уложить с первого касания не только демона. Ведь Руби всегда была отравой.
Подошел Вергилий и смерил оружие презрительным взглядом:
– Не впечатляет.
За Руби стало обидно. Сэм бережно упрятал кинжал в обхватившие пояс ножны.
– Тебе не кажется, что нам надо поговорить?
– Да, – ответил Вергилий, – пожалуй.
====== Пять ======
If you want blood, you got it
If you want blood, you got it
Blood on the streets
Blood on the rocks
Blood in the gutter
Every last drop
If you want blood, you got it
Хочешь крови? Получай!
Хочешь крови? Получай!
Будет кровь на улицах.
Будет кровь на камнях.
Будет кровь в сточных канавах.
Все до последней капли.
Хочешь крови? Получай!
If You Want Blood (You’ve Got It)
AC/DC
Идти по коридору пришлось довольно долго. Следов Данте нигде не наблюдалось. Возможно, это был не тот коридор? А какой тогда тот? Дин уже подумывал снова попробовать разрубить стену, когда где-то впереди послышались крики, вопли, нестройный, ритмичный гул, будто там транслировался бейсбольный матч. Дин покрепче сжал рукоять Аластара и осторожно двинулся вперед.
Впереди действительно оказался стадион. Нет, арена: круг песка, высокая стена, трибуны, забитые нечистью. Преобладали мумии с гробами и скелеты с косами. Но встречались и мумии с огромными шарами на плечах, напоминавшими чье-то сердце, и скелеты с саблями не в руках, а вместо них, и обычные черти с вилами, и нечто, похожее на разбитую радикулитом жабу, или существа, вовсе не поддающиеся описанию. И все это свистело, шипело и улюлюкало, а прямо напротив Дина находилась президентская ложа, в которой сидела трехметровая помесь человека с козлом.
Коридор выходил не на саму арену, а к какому-то проходу в стене. Дин стоял выше песочного круга, а первый ряд трибун нависал над ним. Наверное, только потому его до сих пор не замечали.
И по той же причине стоявший на арене не мог ее покинуть. Дин обратил на него внимание только тогда, когда тот подпрыгнул, пытаясь дотянуться до трибуны.
Дин на миг решил, что это человек в доспехах. Но нет, это был демон, просто по сравнению с остальными он казался симпатягой – ну подумаешь, шипы на руках! Да еще рожа... нет, все же демон. Как есть.
– Приветствую вас, собратья! – Дин напрягся. Именно этот голос, гулкий и шелестящий одновременно, издевался над ним недавно. – У нас сегодня дорогие и ценные гости, которые славно нас повеселят. Могли ли вы думать, что хозяин сделает всем такой подарок?
– Слава Рогатому! – заорали зрители. Дин ухмыльнулся, и сразу же застыл, потому что козломордый провозгласил:
– Сам Данте, Сын Спарды готов развлечь нас!
Трибуны взвыли, а Дин снова уставился на демона посреди арены.
Исключение, ага?
Аластар в его голове расхохотался.
“А ты не знал, мой мальчик? Не понял, что путешествуешь с адской тварью? Может, ты ему еще и спину прикрывал?”
Демон на арене прорычал что-то – Дин не разобрал ни слова. Аластар веселился.
“Ты так трогательно о нем беспокоился!”
Дин сделал шаг вперед, но тут козломордый заговорил снова:
– Нам, конечно, пришлось помочь ему стать самим собой! Младший сын нашего мятежного собрата такой скромник! Но на Арене каждый раскрывает свою истинную суть!
Дин нервно посмотрел на такой невинный на первый взгляд песок.
“Чего ты боишься, мальчик?” – мурлыкнул Аластар. – “Арена будет с тобой честнее, чем твой приятель!”
Демон на арене снова что-то прорычал.
– Вы слышали? Он беспокоится о другом нашем госте, об Ученике Палача! – козломордый захохотал, и свита льстиво захихикала вместе с ним. – Он отличается нежным отношением к людям, как и его папаша. – На последнем слове тварь не сдержалась, и голос наполнился шипящей злобой. – Не беспокойся, Сын Спарды! Ученик Палача перестал быть человеком много лет назад, когда заключил сделку с демоном и разрушил первую печать, закрывавшую темницу Люцифера! Его обучение не было завершено, но теперь он с нами, и начатое однажды будет закончено! Совсем скоро Ученик Палача присоединится к нам, – козломордый посмотрел в сторону прохода, и Дин понял – тот знает, что он здесь. Тварь, ухмыльнувшись, закончила: