— Мы оба?
Ванда посмотрела на него и сухо бросила:
— Судя по вчерашнему вечеру...
— О чем вы?
— Вы вели себя так, как вели, только потому, что я молода и не уродлива?
— Нет.
— Но ведь вы уже спали со своими секретаршами?
— Один или два раза, лет двадцать назад. Но это не в счет.
— А я?
Хенсон пожалел, что не умеет жонглировать словами, как умел цифрами. Как мужчина может объяснить женщине, что она вернула ему молодость, смысл жизни? Как ему убедить девушку, что он любит ее? Он честно ответил:
— Это разные вещи. Вчерашнего вечера я давно хотел. Чувство не родилось неожиданно. И не умрет сегодня или завтра. Физиология здесь ни при чем. Если бы я, вместо того чтобы жениться на Ольге, встретил такую девушку, как вы, я бы, возможно, был не тем, кем стал теперь,— начальником конторы с солидным окладом.
— А кем, например?
— Инженером, которым я мечтал стать.
— Взрывать горы, строить мосты в Мозамбике и прочее, о чём вы говорили мне сегодня днем?
— Вроде того..
— И чтобы я готовила вам завтрак и рожала маленьких детей?
— Я думаю, мне это понравилось бы!
— А ваш сын?
— Он достаточно взрослый, самостоятельный человек.
— А ваша жена?
— Ольге совершенно безразлично, существую я или нет. Все ее интересы ограничиваются домом, друзьями, клубом и Джимом. Я только живу рядом с ней.
— Вы в этом уверены? Может, вы говорите так, чтобы доставить мне удовольствие?
— Я говорю совершенно серьезно, а вы?
Не спуская с него глаз, Ванда заявила:
— Сперва я просто подозревала, что влюблена в вас. Но со вчерашнего вечера я в этом совершенно уверена. Зачем же нам оставаться тут, как птицам в клетке, почему не убежать вместе?
— В конце концов нас поймают.
— Может быть. Но все же это лучше, чем ожидать приближения катастрофы.— Ванду переполнял оптимизм юности.— В результате мы только выиграем.
Я очень много думала после того, как прочитала газеты.
Она сходила в ванную и вернулась с двумя маленькими бутылочками.
— Я перекрашу волосы. А вы сбреете усы и превратитесь в брюнета. Мы станем обычными пассажирами. Мы сможем поехать в Мексику даже без паспорта. Я собиралась отправиться туда в отпуск с одной из приятельниц по конторе. Требуется просто карточка туриста.
— Да, а потом?
— А потом посмотрим,— проговорила она, снова садясь ему на колени.— Но, конечно, если вы предпочитаете остаться здесь и пройти через суд по обвинению в убийстве Тома, я поддержу вас, рассказав правду. Но... поверит ли судья?
Хенсон сидел неподвижно, даже не лаская девушку, счастливый тем, что чувствует тепло ее тела. Возможно, это мысль. А с их средствами они сумеют удрать и подальше.,
Кроме того, у него в сейфе находились чужие удостоверение личности и паспорт, которыми Хенсон мог воспользоваться. Когда Джим Будрик умер в Никарагуа, никто не востребовал его документы, а у Джима была фигура, похожая на фигуру Хенсона, и возраст они имели одинаковый. Кроме того, Джим был брюнетом.
Благодаря бумагам Будрика, они смогли бы короткими перебежками добраться до Центральной Америки, а оттуда отправиться в Южную или Северную Африку.
Хенсон отлично разбирался в своем деле и, завязав за годы работы множество знакомств, не сомневался, что его с радостью примут на службу, не задавая нескромных вопросов.
— О чем вы думаете? — спросила Ванда.
Хенсон закурил сигарету и поделился с ней своими Мыслями.
— Возможно, у нас все получится,— заключил он. —. В каком банке ваш счет?
— В «Эксшанз». Давайте попробуем.
— Отлично. Я вас поймаю перед банком в десять минут десятого. А потом мы сядем в первый же самолет на Мексику под именем мистера и миссис Будрик.
— У вас есть такие документы?
— Да, лежат в сейфе.
Ванда поцеловала его.
— Я надеялась, что вы мне это предложите. По крайней мере, мы хотя бы проведем вместе несколько месяцев.
—И даже больше,— сказал Хенсон, поглядывая на бутылку с красителем для волос. — А как им пользуются?
— Вы просто расчешете волосы щеткой, смоченной в краске.— Ванда встала и продемонстрировала движение на себе.— Вот так. Будьте внимательны и, главное, смачивайте корни, только не переусердствуйте.
Хенсон взял краситель и поднялся.
— По-моему, все просто,— заметил он. — Я вернусь к себе, подкрашусь, соберу чемодан и уйду, пока Ольга спит.
Ванда, похоже, огорчилась.
— Ну, что же я такого сказал? — забеспокоился Хенсон.
— Ничего. Я думаю, что одна справлюсь с раскладной кроватью. Но мне кажется, что еще не поздно и...