Ощутив страшный жар, исходивший от кирпичей боковой стены, он понял, что пожар начался в вентиляционной шахте, поднялся оттуда и набросился на верхние этажи.
На лестничной площадке второго этажа он встретил пожарного в маске и с электрическим фонарем. Он тащил человека, перекинув его через плечо. Спасенным был Чарли, мертвый или близкий к тому. Инспектор махнул рукой, и пожарный скрылся за темной завесой дыма, как фигура, стертая с классной доски.
Ступеньки четвертого этажа дрожали у Педли под ногами. Внезапно раздался взрыв, качнувший лестницу и бросивший инспектора на колени. Шум воды сменился каким-то новым звуком. Из отверстия шахты, как из печи, полетела раскаленная зола. Кожа на тыльной стороне ладоней Педли начала ныть.
Пол дрожал как желе. Дверь нужной квартиры оказалась запертой. Педли отступил и поднял топор. Один удар, второй — и тонкая дверь подалась.
— Ред! Гляйхман!
Педли не надеялся на ответ. Он на ощупь нашел в спальне кровать. Она была пуста.
Все здание сотрясалось и грохотало, как умирающее чудовище в конвульсиях. Пора уходить! Время не ждет! Крепление боковой стены слабеет.
Но в эту минуту Педли послышался какой-то посторонний звук. Словно кого-то рвало. Хрипы доносились из-под кровати. -
Инспектор встал на колени. Пол, казалось, просел под ним.
Он нащупал чье-то тело. Пальцы лежавшего под кроватью человека в ответ сжали его руку.
Педли напрягся и вытащил пострадавшего.
Это был Гляйхман. В нижней рубашке и в брюках. Наверное, он переодевался, когда пламя, вырвавшись из шахты, заперло его в ловушке. Юноша не потерял сознание, но его тошнило и он не мог стоять на ногах.
Инспектор перекинул безвольное тело через правое плечо— привычная хватка пожарных, Педли не раз применял ее. Но теперь все могло кончиться гораздо хуже. Он переступил границу безопасности. Сюда не доносился грохот воды. Отряд со шлангами находился далеко.
Известковый раствор между кирпичами застонал, делая последнее страшное предупреждение о готовящемся разрушении.
Наверное, Педли двигался слишком медленно. Он спускался вниз осторожно, как кошка с котенком в зубах. Ступеньки медленно начали клониться влево. Он попытался удержаться за перила. Они рухнули.
И Педли упал, все еще цепляясь за свою ношу, сквозь языки бледного пламени, в кашу осыпающихся кирпичей и ломающихся, как спички, балок...
Глава 26
Какая-то неимоверная тяжесть навалилась ему на спину. Он попытался перевернуться на бок, чтобы избежать давления, но мышцы не слушались его. Он собрал все силы и слегка шевельнулся. Тяжесть исчезла, и он начал бороться за глоток воздуха. Ему удалось набрать в легкие кислорода, прежде чем тяжесть опять обрушилась на спину, давя и стискивая. Он заставил свои опухшие глаза открыться и снова попытался повернуться.
— Господи, я думал, что вы уже не очнетесь, босс.
Барни сидел верхом на ногах Цедли, упираясь руками в его лопатки и выгоняя таким образом весь кислород из его легких.
— Слезь.— Педли набрал полную грудь прохладного, чистого воздуха. — Я уже могу дышать.
— Вы дышали, как устрица, когда я вас вытащил.
— Я поскользнулся, Барни.— Инспектор наконец повернулся на спину и застонал. Он лежал на мостовой перед сгоревшим зданием. Толпа еще штурмовала оцепление. На улице осталось несколько красных машин, но команда с насосами уже уехала. Очевидно, пожар потушили.
— Да! Вы поскользнулись, как же! — Барни встал на колени рядом с ним.— Стена рухнула, и вы получили первоклассный удар по черепу. Я еще не знаю, в порядке ли ваша рука. — Он принялся ощупывать онемевшую руку Педли. — Сейчас подойдет доктор. Он пытается спасти того парня, которого вы вытащили. Это Гляйхман?
Педли с трудом повернул голову. Человек в белом, присев на корточки, обследовал юношу, распростертого на тротуаре. Спина юноши была изогнута, как у акробата. Шея располагалась под неестественно острым углом к позвоночнику.
— Да,— сказал Педли.— Он... какие у него повреждения?
— Лучше спросите, каких у него нет. Перелом черепа. Ожоги первой степени. Наверное, сломан позвоночник. Ту балку, которая его придавила, пришлось резать ацетиленовой сваркой.
Инспектор опять застонал. Если Гляйхман умрет, прежде чем они выяснят, что ему известно о пожарах...
Врач «скорой помощи» поднял голову.
— Ему осталось несколько минут,— заявил он.— Тут ничего нельзя сделать. Разве что гипосульфит... Вы его знаете, инспектор?
— Да, знаю. — Педли сел. Его охватила болезненная тошнота. — Дай мне руку, Барни.
Он подтащился к умирающему юноше и придвинул губы к его искаженному лицу.
— Ред.
Клерк открыл глаза.
— Я надеялся, что встречу вас здесь, Педли,— еле слышно прошелестел он. .
— Ты, парень, получил билет в один конец. Почему бы тебе не исповедаться?
Голова Гляйхмана мотнулась из стороны в сторону, как у куклы.
— Человек, нанявший тебя, дал тебе наркотик, прежде чем поджег дом, Ред. Неужели ты не хочешь поквитаться с ним?
Юноша напрягся. Одна сторона его рта приподнялась, словно в усмешке.
— Друри... Скажите ему...—-Голос замер.
Крошечные красные пузырьки появились на искривившихся губах Гляйхмана. Его глаза задержались на Пед-ли: взгляд стал бессмысленным.
— Конец.— Врач приложил к его груди стетоскоп, потом начал складывать инструменты в чемоданчик.— Придется оставить беднягу здесь, пока его не осмотрит медицинский эксперт. Вы не поможете мне написать рапорт?
Педли сообщил имя юноши, его адрес и место работы. Барни обыскал карманы Гляйхмана, но ничего не нашел, кроме коробочки с мундштуком из слоновой кости. Педли взял его.
Доктор посмотрел на инспектора, оторвавшись от написанного.
— Вы и сами выглядите отвратительно, Педли.
— По-моему, у меня сломана пара ребер.
Врач мягко нажал ему на диафрагму.
— Больно?
— Конечно.
— Вам нужно сделать рентген.
— Обязательно сделаю. Как только смогу. А пока прилепите на ребра какой-нибудь пластырь.
— Прилепить-то я прилеплю, но лучше все-таки отправиться в больницу.
Барни добавил:
— Док говорит верно, босс. Вам нужно подремонтироваться.
— Пока эта крыса сожжет весь город? — Педли сжимал и разжимал' кулак онемевшей руки. Кровь в ней снова начала циркулировать.— Вы что, думаете, я — Нерон?