Фарлоу заскулил:
— Никого я не назову, пока вы не снимете с меня обвинение в сговоре.
— Тогда я пришью вам соучастие в убийстве. Вы унесли оружие с места преступления и прятали его, не поставив в известность власти.
— Я не соучастник.
— Для судьи вы будете им.
Фарлоу застучал зубами от ужаса.
— А если я все скажу сейчас, вы меня не обвините?
— Нет. Если вы не присутствовали при убийстве. Вы поможете своим заявлением закону. Ну так как? Говори-те, пока не увязли глубже.
Мужчина за перегородкой тяжело вздохнул.
— Наверное, я перерезаю себе горло, соглашаясь дать показания.
— Мы позаботимся о вас. Так кому принадлежит нож?
Фарлоу сделал над собой страшное усилие, ухватился руками за перила, закрыл глаза и прошептал сквозь стиснутые зубы:
— Стэну Фуллеру.
Педли дернулся.
— Это точно?
— Да, я часто видел нож у него, когда он переодевался для игры в гандбол. Я не могу ошибаться.
— Вы во многом ошиблись, приятель. Заявление вашей жены выглядит убийственно.
Фарлоу как-то криво улыбнулся.
— Вы отлично знаете, что может женщина сказать о мужчине.
— Похоже, вас совсем не интересует Лоис Элдридж. Вы даже не спросили о ней.
— А что случилось?
— Ее собираются обвинить в поджигательстве.
Лицо Фарлоу блестело от пота.
— Если даже она и устраивала пожары,— пробормотал он, — я об этом ничего не знал.
— Неужели?
— Вы не можете связать меня с ее действиями только из-за того... ну...
Инспектор прищурился.
— А вам не приходила в голову такая странность, что вы, кажется, единственный подозреваемый, у которого есть явный мотив?
— Мотив?
— Не притворяйтесь, будто вы не понимаете значения этого слова. Впервые приступив к расследованию серий поджогов, я не сразу заметил одну общую деталь в них. Кроме вас, никто из подозреваемых не связан со страхованием.
— Я знаю.
— Знаете вы и то, что даже пожары, в результате которых не оплачиваются страховые полисы, выгодны работникам страховых компаний.
— Неправда.
— Чем больше пожаров, тем больше о них болтают в прессе и тем легче уговаривать людей страховаться. Какому-нибудь хитрецу могло прийти в голову, что если один вид давления не оказывает влияния на владельцев домов, то следует попробовать другой. И вы не станете отрицать, что многие ваши подписчики страховались из-под палки.
Сперва Фарлоу не мог произнести ни слова. Он только потирал горло.
— Вам не удастся доказать это в суде,— наконец прошелестел он.
— Ничего, дайте только время. Я просматривал ваши документы. Они чертовски подозрительны. Никому, похоже, не известно, откуда вы брали деньги и как тратили их. Но я повешу на вас еще одну статью расходов.
Губы Фарлоу задрожали.
— Какую?
— Расходы на адвоката. Причем вам потребуется на суде лучший.
И он вышел.
Глава 31
Через полчаса Педли звонил в дверь дома на площади Св. Луки. Открыл ему десятилетний мальчик в шлеме и лётном костюме, приобретенном в детском отделе департаментского магазина.
— Папа! — крикнул он.— К тебе пришли.
Педли спросил:
— Эдди, а где твои защитные очки?
Мальчик улыбнулся.
— Они мне не нужны. Я не буду сегодня подниматься в воздух. Папа сказал, что мой пропеллер слишком громко жужжит. А он себя неважно чувствует.
— Плохо.
Без сомнения, Стэн Фуллер должен был чувствовать себя не блестяще.
В холле появился командир отряда.
— Иди отсюда, Эдди.— Нахмурившись, он проследил за мальчиком, побежавшим на кухню.— Ну, чем ты теперь кормишься, Бен?
— Твоим приятелем Фарлоу. Он раскололся и собирается дать показания.
— Я так и думал. Он трус.
— Это еще не все. Он хочет повесить на тебя убийство Сьютер.
Фуллер помрачнел.
— Пытается отвести подозрение от себя.
— Возможно. Но ты получишь еще пару ударов, когда за дело возьмется прокурор.
— Что же эта змея Фарлоу придумал на сей раз?
— Он переслал мне твой нож. А я передам его прокурору.
Фуллер еще сильнее сдвинул брови и ощупал карман.
— Какой нож?
— Золотой перочинный. Гравированный. С длинным лезвием и короткой ручкой. Предполагается, что ты использовал его против Энни Сьютер.
Фуллер покраснел и вытащил из кармана длинный складной нож в роговой оправе.
— Вот мой нож. Он не золотой. И я никого не убивал им, так что нечего болтать впустую.
— Я и не болтаю, Фуллер. Я повторяю слова Фарлоу.— Педли прошел в гостиную, просторную комнату с дорогой мебелью. — Может, ты скажешь, что нашел его, как и зажигалку?
Командир отряда шагнул вслед за ним.
— Забери свой вшивый золотой нож. Я его в глаза никогда не видел,
— А Фарлоу заявил, что не только видел. Наверно, он мечтает усадить тебя на горячий стул.
Фуллер сжал кулаки.
— Не болтай глупостей. Ты единственный, кто за мной охотится.
— Нет. Я предоставляю тебе возможность спастись. Расскажи всё, что знаешь. И тогда мы попробуем отправить на сковородку Фарлоу.
— Ты в своем уме, Педли?
— Сам прикинь. Только обычная трепотня о честности между ворами — сущая ерунда. — Инспектор посмотрел на дорогой проигрыватель, большой стол красного дерева, удобные кресла. — Откровенно говоря, если судить по тебе, с честностью в нашем департаменте дело обстоит не блестяще, а?
Только шумное дыхание командира отряда давало понять, что он расслышал замечание Педли.
Тот продолжал:
— И еще кое-что. Нельзя допускать, чтобы мошенники вроде тебя пачкали доброе имя департамента.
Фуллер быстро шагнул вперед и без предупреждения нанес инспектору удар. Тот парировал его и попытался уйти нырком, но помешала повязка на ребрах. Следующий удар обрушился ему на шею и заставил пошатнуться. Фуллер зажал в кулаке закрытый нож и действовал им, как кастетом. Педли нужно было шевелиться, иначе дело могло закончиться плохо.
Командир отряда опять приблизился. Инспектор так двинул его в крепкий подбородок, что Фуллер откинулся назад. В следующий короткий удар Педли вложил весь свой вес. Его противник пошатнулся. Кулак инспектора угодил прямо в переносицу. Раздался треск сломанной кости, похожий на хруст карандаша. Ручьем хлынула кровь, Фуллер опустился на колени и стукнулся головой о радио.
Неожиданно по ребрам Педли замолотили маленькие кулачки. Инспектор оторвал от себя мальчика за ворот.