— А как же! Дождь смыл ориентиры, и я не могу сразу все вспомнить. Мне кажется, что деньги здесь. Но не исключено, что они отыщутся немного дальше.
— На какую глубину вы их зарыли?
— Приблизительно на метр.
Один из фотографов взял лопату у ближайшего полицейского и передал ее Греди.
— Вы позволите, господин комиссар, сфотографировать вас в начале работ, а потом с деньгами в руках. Ведь не каждый день находишь семьсот тысяч долларов!
— Вы совершенно правы!— бросил Греди с сияющим видом.
Он принял соответствующую позу, и вокруг него защелкали аппараты, усиливая освещение вспышками магния. Потом он вернул лопату полицейскому.
— Нате, начинайте! Все, у кого есть инструменты, приступайте к делу! А остальные сдерживайте толпу.
Инспектор Тонели и Хенсон отступили в сторону вместе с прочими, чтобы дать работающим больше простора.
Если по дороге из Чикаго их кусали комары, то это было лишь ничтожными уколами по сравнению с тем, что началось здесь, в свете ярких огней, привлекающем целые полчища мошкары. Тонели, держа одну руку на плече Хенсона, другой вытирал лицо и шею, облепленные комарами и кровоточащие от укусов.
— Почему, к дьяволу, вы не закопали свою добычу где-нибудь в другом месте, а избрали именно это? — ворчал он.
— Я очень огорчен,— пробормотал Хенсон, на самом деле очень довольный.— Может, за деревьями, в темноте, будет немного лучше? Говорят, что там, внизу, их гораздо меньше...
Тонели чуть отодвинулся и оглядел наручники своего пленника.
— Возможно. Но не вздумайте играть со Мной. Если вы схитрите, я вам всю морду разобью. И поверьте, что это доставит мне огромное удовольствие.
Хенсон не ошибся: в полутьме оказалось гораздо меньше насекомых. Он быстро огляделся вокруг. Никто на обращал на них никакого внимания. Толпа зевак не спускала глаз с копов.
Недавно появившаяся легкая тошнота превратилась в ноющую боль где-то в области желудка, но Хенсон, пересилив себя, выдернул правую руку из железного браслета и сжал кулак. Сейчас или никогда. Тонели не спускал взгляда с землекопов, вытягивая шею. Хенсон потверже поставил ноги, напружинился и что есть мочи ударил инспектора кулаком. Колени Тонели подогнулись, и он рухнул на песок. Хенсон объяснил окружающим его зевакам:
—Такая жара... Он потерял сознание. Сходите, пожалуйста, за полицейским или санитаром.
Некий человек из толпы любопытствующих предложил:
— Я закончил курсы Красного Креста и могу помочь ему, пока другие пойдут искать врача.
Люди по цепочке передавали сообщение:
— Скажите, чтобы уведомили какого-нибудь флика или санитара. Здесь человек потерял сознание.
— А пока,— продолжал первый зевака, — отодвиньтесь и дайте ему воздуха. Никто не помнит, что надо делать, когда человек лишился чувств? Его надо посадить и опустить ему голову между колен? Или положить на спину и поднять ноги?
Скрестилась дюжина мнений. Пока все спорили, Хенсон сунул левую руку в карман, чтобы никто не заметил наручников, и, притворяясь, будто хочет помочь Тонели, расстегнул его воротник. Потом, чтобы Тонели было легче дышать, Хенсон забрал у него револьвер и сунул оружие себе за пояс.
— Мне очень жаль,— сказал он, выпрямляясь,— но я совсем не знаю, что надо делать в таких случаях.— Он посмотрел на зеваку, который заговорил первым.— Может, вы займетесь им, пока не подоспеет помощь?..
Человек выглядел немного растерянным, но поскольку он заявил, что обучался в Красном Кресте, ему ничего не оставалось, как опуститься на колени возле лежащего полицейского.
— Я вспомнил,— пробормотал он. — Ему надо опустить руки в холодную воду и опрыскать лицо. Сбегайте кто-нибудь за водой. Если получится, то за ледяной.
— Давайте я схожу,— предложил Хенсон.— По ту сторону дороги я видел дом.
Он пробрался сквозь толпу зевак, которые охотно расступились, поскольку никто не. хотел покидать места происшествия, и быстро Зашагал вдоль длинной колонны автомобилей, выстроенных по краю дороги.
Тонели через несколько минут придет в себя, и тогда завоют сирены. Хенсон должен быть уже далеко к тому времени. Никто не обращал на него внимания. Водители, которые не бросали своих машин, открыли их дверцы и стояли на подножках, вытянув шеи, стараясь разглядеть поверх гудящей толпы, что происходит на освещенной площадке. Некоторые даже забрались на капоты автомобилей.
Хенсон торопливо шел вдоль колонны, пока не увидел такой же, как у него «бьюик» с ключами, оставленными в замке зажигания. Скользнув за руль, от завел мотор и уже собирался отъехать, когда к машине приблизился молодой полицейский в форме. Хенсон не знал его, а агент никогда не видел Хенсона.
— Это ваш автомобиль? — спросил коп.
Хенсон проглотил комок, застрявший в горле и ответил:
— Да.
— Тогда уезжайте! Все, что происходит там, вас не касается. Полиция сама разберется в своих проблемах.
— Хорошо.
Полицейский указал ему дорогу.
— Ну, отправляйтесь! Вы меня поняли? Иначе я вас арестую за неподчинение полиции и задержку движения.
Хенсон поспешно произнес:
— Все, все! Я уезжаю. Прошу прощения.
Он вырулил на обочину, а полицейский подошел к другой машине и закричал в рупор:
— Владелец красного «Понтиака-53» с номером Индианы! Немедленно подойдите и отгоните машину, чтобы мы могли восстановить движение на дороге.
Руки Хенсона вспотели до такой степени и так дрожали, что он с трудом удерживал руль. Левый наручник с цепью, свисающий вниз, при каждом его жесте ударялся о щиток приборов. Он проехал вперед до перекрестка, потом повернул направо, к Кэлум-сити.
Именно тогда он и услышал первый вздох сирены одной из полицейских машин. Звук стал нарастать, и его страшный вой разодрал тишину ночи.
Тонели, вероятно, пришел в себя. Охота на человека началась. Хенсон не чувствовал гордости за свой поступок и за то, что он собирался сделать. Он желал только одного: остановить машину на краю дороги и сблевать. Но у него не было времени поддаваться слабости.
Если он дорожил жизнью, если хотел снова увидеть Ванду, он должен был любым способом добраться до
Перу, прежде чем его поймает, полиция, и успеть поговорить с матерью Ольги.
Если его подозрения подтвердятся, старая дама осветит многие темные стороны его жизни, которые давно не давали ему покоя. Даже не думая о своих словах, она сможет прояснить массу вещей, например, кто убил Тома Коннорса и Ольгу и украл семьсот тысяч долларов из сейфа.