— Вероятно, он таким и был, пока не начал думать, что может управлять Уолл-стрит. Но вы и сами немного виноваты.
Друри сердито посмотрел на него.
— Не говорите, ради бога, таким похоронным тоном!
— Я и не собираюсь. Но ваша повтора производит на публику такое впечатление, будто она уже готова схватить преступника. Например, две недели назад, когда поджигатель начал терроризировать город.
— Но кто-то должен поддерживать у людей веру в силу закона и порядка!
— Конечно. И у вас это прекрасно получается. Только вполне возможно, что, когда вы сообщили жителям о готовности прихлопнуть поджигателя, главарь забеспокоился и решил выяснить, действительно ли вы напали на его след. Что могло помешать ему просмотреть список ваших помощников и остановить внимание на Реде?
— Подобный риск всегда присутствует.
— Да, и если Гляйхмана подкупили, то в скором времени он бы перекачал в банду все тайны вашего департамента.
Друри выругался.
— Не принимайте все так близко к сердцу, Джордж,— улыбнулся Педли.— Отсутствие Гляйхмана гораздо полезней нам, чем его присутствие.
Кресло прокурора неистово заскрипело.
— Ему и не требовалось много выносить отсюда. С полученной информацией он может завалить половину дел, находящихся в производстве.
Педли посочувствовал:
— Не вешайте нос. Гляйхман запросто выведет нас на человека, стоящего за поджогами. Вашему помощнику нужны деньги. Следовательно, он начнет устраивать пожары для своего хозяина либо займется вымогательством. Подождите немного.
— Ожидание никогда не приносило успеха. Я желаю действовать.
— Вам нужны доказательства? Вы их получите.
— Каким образом?
— Главаря очень беспокоит фонарь. Он потратил множество сил, чтобы найти его и получить обратно. Я устрою так, что каждый житель города будет знать, где он находится.
— Дадите примерно такое объявление: «Найден старый морской фонарь; запачканный кровью»?
— А что, отличная мысль. Я действительно собираюсь передать сведения в руки газетчиков.
Друри нахмурился.
— Валяйте. Только на фонарь претендует контора прокурора. Сей предмет будет фигурировать в деле Сьютер в качестве вещественного доказательства..
— Не волнуйтесь, Джордж. Фонарь находится в моем номере в отеле.
Лицо у Друри сморщилось.
— Тогда вы окажетесь лицом к лицу с убийцей.
— Да, — согласился Педли,— это малоприятное обстоятельство.
Глава 18
Всю дорогу до муниципалитета Педли думал над этим обстоятельством. Хорошо было смеяться над ним с Друри, но нельзя закрывать глаза на то, что он по-настоящему рисковал. Раны на спине у Энни говорили о многом.
Совершенно ясно, что поджигатель номер один страшно опасен. Пока о нем ничего не известно: какого он пола, старый или молодой, белый или черный. ПеДли не сомневался только в одном: у него много денег. Иначе он пе платил бы своим марионеткам тысячные гонорары.
Впрочем, и другой пункт не вызывал у инспектора сомнений: существовал человек, знавший эту личность. Возможно, он был известен Гаррй Гучу. Энни Сьютер тоже могла познакомиться с ним перед смертью. Но Ред Гляйхман — если Педли не ошибался — наверняка контактировал с этим пауком в центре паутины. Иначе клерк прокурора не сумел бы так быстро предупредить главаря о плане Педли по охране дома на Двенадцатой улице.
Если предположения Педли были верными, требовалось найти Гляйхмана, объявить его розыск. Тогда в течение получаса все мосты, вокзалы, станции будут перекрыты. Десять тысяч полицейских придут в боевую готовность. Рано или поздно они его накопят. Но что делать пока? Ведь за это время могут пострадать десятки жизней.
На письменном столе Педли лежали рапорты из лабораторий и свидетельство о вскрытии тела миссис Герриш. Кроме, того, ему доставили несколько новых снимков места под лестницей на Двенадцатой улице, где начался пожар. В рапорте об окурках говорилось:
«Лаборатория на Брум-стрит.
Четыре сигаретных окурка. Номер 1 и 2— «Кэмел». Два других сгорели до фильтра, фабричную марку определить невозможно. Предположительно— тот же самый сорт. Исследование показало, что сигареты курились через мундштук— новый или недавно вычищенный: на конце сигарет имеется след масла. Сигареты вставлялись вращательным движением. Все окурки имеют одинаковую степень скрученности, говорящую о солидном стаже курильщика. На номерах 1, 3 и 4 не. обнаружено никаких следов. На номере 2 найден частичный отпечаток большого пальца, принадлежащий, вероятно, мужчине. Количество табака и пепла обычное. Несколько частиц антрацита.
Увеличение в 300 раз.
Исследователь Кори».
Отчет из токсикологической лаборатории был поменьше:
«Нью-Йоркский департамент здравоохранения. Образец № 907-В12.
Кристаллическое вещество: тростниковый сахар.— 932, сульфат кодеина — 065, пепел — 003.
Помощник токсиколога Дж. Стиртон».
В свидетельстве о смерти констатировалось:
«Элизабет Герриш умерла от удушья, вызванного вдыханием дыма. Наркотическое раздражение тканей желудка. Наркотик — сульфат кодеина. Доза не смертельная.
А. Галберт, доктор медицины».
Значит, старую женщину одурманил наркотиком человек, сидевший в ее жалкой квартире, покуривая сигареты и ожидая... Чего?
На первый взгляд смерть женщины выглядела роковой случайностью, объясняющейся странным стечением обстоятельств. Но на самом деле обращение в фонд исходило не от миссис Герриш, а от курильщика, назвавшегося в разговоре с Лоис — если таковой имел место — миссис Герриш. Внешне все представлялось заурядным, но использование наркотика делало ситуацию необычной.
Вернувшись в отель, Педли убедился, что фонарь висит на месте. Он уселся на постель, расшнуровал ботинки, снял трубку телефона и набрал номер своего офиса.
— Барни? Позвони тем газетчикам, которые бранили наш департамент за медлительность. Пусть приезжают в «Метрополь» в восемь утра. Скажи, что у меня для них кое-что есть. Но ничего не объясняй, понял?.. Подожди еще минутку... Отправляйся на Западную Семьдесят девятую улицу к дому 160 и смени там Джонни Митчела. Будешь следить за входом до тех пор, пока я не свяжусь с тобой. i