– Да, это было неплохо. – Жасмин поправила покрывало. Теперь на нем нет ни единой складочки.
– Неплохо? – Джош вспыхнул. – Врешь! Это было потрясающе, невероятно, и именно это ты и чувствовала!
Жасмин отошла к окну и повернулась к нему спиной, пряча лицо. Да, секс с Джошем был потрясающий. Невероятный. В теле еще сохранились отголоски полученного удовольствия. Внутри словно перемигивались теплые золотистые огоньки. Это просто нервные окончания. Тупая физиология. И в данном случае физиология не главное. А главное то, что она не может принять отношение Джоша к любви и к жизни. Черт, да, с точки зрения нормального человека, вся его жизнь невозможна. Жасмин взглянула на дорогу. Она опасалась, что Клео уже здесь. Но улица пока была пуста. Джош подошел и встал за ее спиной. Жасмин подавила приступ паники. Даже спиной она чувствовала его совершенство.
– Это было невероятно и прекрасно, – уверенно повторил он. Жасмин увидела на спинке стула футболку, схватила ее и выставила перед собой, как щит. – Скажи, что это было потрясающе, – настаивал он. – Это был особенный момент. Я чувствую… и ты тоже. И я хочу, чтобы ты признала это.
Жасмин заколебалась. Чувствует ли он ее исключительность? Или это просто слова, которые мужчина говорит после секса, видя, что женщина собирается устроить ему истерику? У нее нет никакого опыта в таких отношениях, и она совершенно не может судить, насколько искренен Джош. И не может сообразить, как надо вести себя после занятия любовью с мужчиной, если этот мужчина трудоголик и открыто сообщил ей, что не мыслит для себя серьезных и длительных отношений.
Она покачала головой и попыталась отогнать столь деструктивные мысли, переключиться на что-то другое. Итак, первое – прекратить вдыхать его запах, наслаждаться исходящим от его тела теплом. Второе – отвести глаза и прекратить пялиться на его загорелые плечи и широкую грудь. И третье – заняться работой.
Жасмин выдвинула из-под стола деревянную крутящуюся табуретку и поставила ее перед швейной машинкой. Села, оказавшись спиной к Джошу.
– Мне нужно починить эту рубашку. А еще поработать над другими деталями маскировки и закончить с эскизами. Если я буду продолжать в таком черепашьем темпе, то на это уйдет вся ночь.
Джош сделал шаг назад. «Наверное, он опять прочел мои мысли и догадался, что сейчас мне нужно побыть наедине с собой, нужно свободное жизненное пространство».
Жасмин подсунула синий шелк под иглу. Джош высоко ценит работу, ежедневный труд, и обязательства для них обоих превыше всего. Жасмин нажала на педаль машинки, и иголка замелькала вверх-вниз. Привычный стук успокаивал. И все бы хорошо, но и в стуке любимой швейной машинки ей слышались горькие слова: «Он не будет твоим, он не будет твоим, он не будет твоим».
Жасмин занималась эскизами, полностью игнорируя Джоша, который отошел к окну и уставился на улицу, ожидая, пока подъедет лимузин Клео. Он не винил Жасмин за то, что она ведет себя как обиженная девочка. Договоренность между ним и Клео очень трудно понять обычному человеку. И все же где-то внутри поселилось саднящее чувство сожаления. Секс был настолько хорош и потрясающ, словно эта женщина создана для него самим Творцом! Оказывается, не просто пережить резкий перепад от сжигающего пламени страсти к почти арктическому холоду.
С улицы донесся автомобильный сигнал. Джош бросил быстрый взгляд через плечо. Жасмин наверняка тоже услышала громкие звуки, но не подала виду. Джош вздрогнул, когда зазвонил его мобильник, а Жасмин так и не подняла головы. Он впервые осознал, как тихо было в квартире до этого. Тихо и спокойно.
Он взял трубку:
– Нет. Я спущусь вниз. Думаю, совместный ужин стоит перенести на другой раз. – Убрав телефон в карман, он сказал: – Я вернусь через двадцать минут.
Спина Жасмин выразила полное безразличие. Она просто продолжала рисовать.
Джош заколебался: нужно ли поцеловать ее перед уходом? Он взглянул на скорчившуюся над столом фигурку и понял, что сейчас его вмешательство неуместно. Пусть подумает немного, успокоится. А он пока выяснит, что там стряслось у Клео. Клеопатра Чен вот уже несколько лет олицетворяет для него голос разума. И прежде он всегда прислушивался к этому голосу.
Как только дверь за ним захлопнулась, Жасмин отшвырнула карандаш и вскочила на ноги. Несколько шагов – и вот она выглядывает из-за занавески. На улице обнаружился длинный белый лимузин. Шофер в аккуратной черной униформе открыл заднюю дверцу. Из темноты салона появились длинные и бесконечно совершенные ноги, продолженные трехдюймовыми каблуками. И вот, наконец, Клео Чен вышла из машины. Даже простое действие исполнено изящества и шарма. Она была столь совершенна, что у Жасмин перехватило дыхание. И одежда… Придраться оказалось совершенно не к чему: именно так одела бы ее сама Жасмин для подобного случая. Немного зауженная книзу черная юбка от Кельвина Кляйна облегает бедра и колени. Очень консервативно, но в то же время стильно и сексуально. Черный свитер от Прада из экологически чистой шерсти мериносов подчеркивает это впечатление. «Пожалуй, тот, кто продумывал костюм, обладает безупречным вкусом и чувством стиля, – с легкой завистью подумала Жасмин. – Я могла и не додуматься до этого черного шарфа, повязанного вокруг головы на манер Джеки Онассис. Этакое легкое напоминание, неявная аллюзия с великой женщиной и временем ее траура».
Жасмин невольно взглянула на свои джинсы. Не слишком чистые, измазанные карандашами, пастелью и углем.
Джош вышел из подъезда, и в сердце Жасмин вонзилась игла ревности. «Это глупо, они просто друзья, он сам сказал, и я ему верю». Она отошла от окна и без сил опустилась на стул. Не надо себя обманывать. На белом лимузине приехала не фальшивая подружка. Это привычная жизнь Джоша. Жизнь, которая для него превыше всего, и он принадлежит ей безраздельно. Это блеск и слава Голливуда, гламур, вечеринки, вспышки фотокамер, бесконечные интервью и фотосессии. Съемки. Жизнь трудоголика, который не мыслит себя вне работы. Конечно, ей хотелось бы думать, что тот славный парень, с которым они смотрели кино, ели мороженое и занимались сексом, и есть истинный Джош Тоби. Но это не так. Его реальное «я» осталось там, в другом мире.
Подлинный Джош Тоби живет в Голливуде и притворяется, что у него роман с девушкой, поскольку не может позволить себе завести настоящую подружку. Жасмин вдруг испугалась, что он сейчас сядет в этот белый лимузин и вернется к себе – в блеск и славу. И она больше никогда его не увидит. Она вскочила и бросилась к окну, страстно желая взглянуть на Джоша еще разок.
Джош и Клео обменивались светскими поцелуями: щека к щеке. Двое совершенных людей, которых, по всеобщему мнению, связывают совершенные чувства. Джош нырнул в машину, а Клео подняла голову и взглядом поискала окно Жасмин. Жасмин пряталась за занавеской, но она хорошо увидела лицо красавицы и ее взгляд. Это был проницательный и холодный взгляд умной и опасной женщины, но не от этого по спине Жасмин побежали мурашки. Она поняла, что эта женщина хочет обладать Джошем. Мысли Жасмин метались в смятении. Этого просто не может быть. Клео и Джош друзья. Если бы она любила его, то давно получила бы желаемое.
Клео села в лимузин, и шофер закрыл дверцу.
Что-то обожгло щеку, и Жасмин сердито стерла слезинку. «Я не люблю этого человека, – сказала она себе. – Это было вожделение. Похоть. Все дело в сексе. Джош Тоби не может быть моим истинным и единственным возлюбленным». Сейчас нужно немного прийти в себя, вернуть остатки душевного равновесия, а потом… потом она отправится в библиотеку и попробует еще раз познакомиться с тем, другим Джошем Тоби. А этого она забудет.
Забудет Джоша, который занимался с ней любовью.
Который разбил ей сердце.
Глава 19
Дверь лимузина захлопнулась, и, не давая Джошу опомниться, Клео спросила:
– Ну и как там, в Афганистане?