– Так написано в журнале «Пипл». Статья называется «Самый сексапильный мужчина на свете».
– Забудь эту чушь и просто посмотри на меня.
– Неужели ты не составляешь кремы для лица по собственному рецепту?
– Взгляни на меня и скажи мне в глаза, что ты не хочешь быть со мной.
– Подожди, я тебе кое-что покажу. – Жасмин вскочила и пошла к двери. Почувствовав сквозняк, она вдруг вспомнила, что до этого убегала с каждого своего свидания. В принципе сейчас можно поступить так же: распахнуть дверь, выскользнуть на улицу и припустить вперед не оглядываясь.
Она оглянулась. Джош сидел за столом и смотрел на нее. «Он такой красивый. Такой добрый. Он мой. И я не хочу убегать».
Подле двери стоял столик с журналами. Жасмин некоторое время перебирала глянцевые обложки, но, наконец, нашла нужную. Она вернулась к столику, открыла журнал на упомянутой статье и сказала:
– Итак, приступим. Ты умеешь готовить или нет?
Джош вытянул шею и вслух прочел подзаголовок:
– «Он сексапильный. Он страстный. И он умеет готовить». – Он поднял взгляд на Жасмин, и губы его дрогнули в искушающей улыбке. – Лучше скажи, я действительно сексапильный и страстный?
– Я первая задала вопрос! – Она с гордостью подумала, что за все время разговора даже ни разу не покраснела. Вообще-то это странно, поскольку обычно кровь сразу же приливает к щекам… и только тут Жасмин почувствовала, что кровь прилила в этот раз совершенно в другое место. Однако…
– Китайская кухня. Тайская. Континентальная. Американская.
– Вот я и говорю – у нас нет ничего общего.
– Ну уж нет! Если ты ешь хоть что-нибудь, то это нас уже объединяет. Я не привередлив. – Джош взял Жасмин за руку и склонился ближе. – Твоя очередь. Скажи, правда ли, что я сексапильный и страстный?
– О да! – прошептала женщина, сидящая за соседним столиком, но они притворились, будто не слышали ее слов.
Жасмин откашлялась и ответила негромко:
– Для международного секс-символа ты вполне страстный и сексапильный.
– Да ты что? – Джош хмыкнул. – Ну и, слава Богу!
– Давай-ка посмотрим, что у нас дальше. – Жасмин опять уткнулась в журнал, но Джош выхватил его, захлопнул и отложил в сторону. Он подался к ней еще ближе и прошептал:
– Жас, это все глупости, которыми нам приходится потчевать поклонников. Ведь никто не хочет слышать, что мы не можем позволить себе нормальную жизнь, что мы слишком много работаем. Никому не интересно, что моим родителям стыдно за меня – я ведь так и не поступил в университет… но все это я могу пережить… Знаешь, что страшит Меня по-настоящему? Из-за моей славы единственная женщина, которая имеет для меня значение, боится меня.
Сердце Жасмин замерло. «Единственная женщина, которая имеет для меня значение»!
– Что случится, если ты позволишь миру узнать настоящего Джоша Тоби? – спросила она.
– А что случится, если ты позволишь миру узнать настоящую Жасмин Бернс?
Некоторое время они сидели в молчании. Она все повторяла и повторяла про себя, его слова – о том, что она единственная. Это так прекрасно… но как быть, если настоящая Жасмин Бернс просто не выживет в его мире?
– Жасмин, – негромко сказал Джош, – пойдем к тебе… я хочу заняться с тобой любовью.
Сидящая за соседним столиком женщина судорожно вздохнула и прижала руки к груди.
– Н-нет, не стоит, – пробормотала Жасмин, хотя тело ее ныло и желало его страстно, еще немного, и страсть эта превратится в силу, которую нельзя остановить!
– Я остановился в «Плазе», – сказал Джош. Его васильковые глаза сияли, обещая и маня. Он вынул из кармана пластиковую карточку – ключ от номера – и положил на стол.
– А как же Клео? – спросила Жасмин, глядя на карточку.
– Я с ней виделся и говорил. Она знает, что мы не можем быть вместе. Теперь с ней свяжется Мо, все обсудит и подготовит пресс-релиз.
Жасмин представила себе реакцию публики на этот пресс-релиз, и ей стало нехорошо.
– Я не могу, – повторила она, противореча всем своим желаниям.
– Все же возьми карточку. Вдруг передумаешь.
Она не двинулась. Карточка лежала на столе. Джош вздохнул и сказал:
– Я буду играть Ромео для тебя.
– Что?
– Я решил, что единственный способ заставить тебя взглянуть в лицо твоим демонам – это начать с себя. Сначала я должен победить свои слабости. Если хочешь знать, это вообще единственная причина, заставившая меня вернуться.
«Джош собирается играть Ромео ради меня? Рискует тем, что весь мир увидит его страх перед сценой, его промахи? Рискует подвергнуться насмешкам и оскорблениям?..»
Жасмин искоса взглянула на ключ от номера в «Плазе».
Нет-нет, нужно оставаться сильной и не поддаваться искушению.
Он, конечно, великий соблазнитель, но, несмотря на чарующие речи и смелые поступки, его жизнь не изменилась и не изменится. Если Жасмин станет частью безумной жизни кинозвезды, она никогда не сумеет быть собой, быть спокойной… вот как сейчас. Жасмин прислушалась к себе и обнаружила странное отсутствие страхов.
Между тем Джош, теперь очень серьезный, продолжал говорить:
– Я решил, что поднимусь на чертову сцену и сделаю все, чтобы покинуть ее с триумфом. И тогда ты уйдешь со мной. Мы будем идти рука об руку, и никто не сможет нас осудить. Посмотри в лицо своим демонам, Жасмин!
Жасмин смотрела на Джоша в молчании. Он не боится насмешек и оскорблений. Не боится разрушить свою карьеру. Он рискует всем – ради нее!
Жасмин бросила взгляд на журнал, лежащий на столе. Джош прав: статья просто глупость и фото обнаженного актера лишь картинки, потому что ничто не сравнится с его телом, безупречным телом, которое сводит ее с ума…
Она так ничего и не решила там, в ресторанчике у Мэдлин, но на всякий случай положила в сумочку ключ от номера в «Плазе».
Глава 30
Джош проснулся ночью. Посмотрел на будильник – два тридцать пять. Он некоторое время прислушивался, и потревоживший его звук снова повторился: тихий стук в дверь. Однако актер не бросился к двери, потому что за ней мог оказаться кто угодно. Уже не раз фанатки пробирались в гостиницу, где он ночевал, они умели просачиваться в окна, двери и бог знает как еще. А если это все же Жасмин… что ж, у нее ведь есть ключ.
Он лежал в темноте, напрягая слух, и надеялся. И вот, наконец, звук, от которого остатки сна слетели окончательно: тихий шелест пластика, проходящего через считывающее устройство. Сердце Джоша забилось сильнее, еще сильнее. Наверное, собак разбудил именно этот бешеный стук. Они проснулись и сели в изножье кровати, настороженно глядя на дверь и тихо повизгивая от страха и нетерпения.
Дверь открылась, и на пороге появился силуэт, очерченный серебристым светом, льющимся из холла.
Жасмин.
Джош рывком сел в кровати.
– Я думал, ты не придешь.
Жасмин вошла в комнату. Бастер и Лэсси сонно приветствовали ее, потом убежали обратно в свои корзинки и свернулись уютными калачиками. Гостья закрыла за собой дверь и замерла, привыкая к темноте.
Джош протянул руку и включил лампу на тумбочке подле кровати. Теперь он мог видеть девушку. Она стояла посреди гостиной – в чертовом номере целых четыре комнаты и гостиная так далеко – и держала в руках небольшой сверток.
– Я тебе тут принесла кое-что…
– Иди сюда. – Голос Джоша прозвучал хрипло, поскольку трудно, оказалось, контролировать радость и возбуждение, охватившие тело, нет, все его существо. Неужели ему удалось убедить ее прийти и разделить с ним постель? А потом и всю жизнь? Он так на это надеялся, что даже в глазах защипало.
– Я пришла, чтобы передать тебе это. – Она положила сверточек на мраморный столик в гостиной и сделала шаг в сторону двери.
Джош выпрыгнул из постели, увидел выражение растерянности и страха на лице Жасмин и вспомнил, что, как всегда, спал обнаженным. Схватил махровый банный халат, накинул и затянул пояс.
– Подожди! – Он не должен позволить ей ускользнуть!
– Я подумала, что, если завтра тебе предстоит репетировать Ромео, – она сделала еще шаг к двери, – это может тебе помочь.