Письмо Моабада очень смутило Шахро: ей стало стыдно и страшно, что она оказалась клятвопреступницей, которую неминуемо должны постигнуть кара божья и справедливый гнев такого могущественного владыки, как шах Моабад.
…Обратившись к Зарду, Вис в очень резких выражениях указала ему на неуместность его приезда в такой момент, когда все уже готово для свадебного празднества, и предложила ему убираться подобру-поздорову и передать пославшему его шаху, что такому дряхлому, выжившему из ума старику, как он, следовало бы лучше готовиться к переселению на тот свет, нежели к обручению с чужой женой…
Молча выслушав Вис, Зард немедленно же поскакал обратно в Мерв, где его с нетерпением ждал Моабад…
Груз горя пал на спину Моабада: он то извивался, как змей с раздавленной головой, то сердце его пенилось, как кувшин, полный молодого вина. Все бывшие с ним приближенные скрежетали зубами от гнева… Воины и приближенные Моабада посоветовали своему повелителю жестоко покарать Шахро и ее страну…
Узнав о военных приготовлениях шаха Моабада, Виро и его знатные гости в свою очередь отдали приказ своим армиям собираться на войну…
Шах Моабад выступил из Мерва с таким войском, что земля начала дрожать под ним от его тяжести и многочисленности; пыль от него поднималась так высоко, что, казалось, луна и пыль держали тайный совет друг с другом; войска сквозь пыль виднелись будто звезды сквозь редкие тучи…
Когда с востока взошло солнце, у которого визирь — луна, а трон — утро, отряды обоих войск быстро построились в ряды и стали проходить перед обоими царями, готовые к смотру и бою. С обеих сторон забили в барабаны, затрубили в трубы и фанфары, и тут поднялся такой шум, как будто это были голоса бесов, и все, заслышав его, ожесточились друг против друга. Стоял такой грохот, что давно уже умершие и обратившиеся в прах трепетали в земле от ужаса.
Войска устремились друг на друга, и стремление их было подобно осеннему ветру, который срывает листья с деревьев…
До вечера длился бой обеих армий. В пылу битвы один становился барсом, другой — диким козлом. Любимого отца Вис, Карана, сразили враги его, и вокруг него пало 130 других приближенных и витязей Виро. Как будто шел дождь, и каплями его была смерть. Столько людей было перебито, что мертвые лежали груда на груде, и вокруг них струились потоки крови.
Увидев отца своего Карана сраженным и стольких приближенных вокруг него бездыханными, Виро воззвал к своим витязям:
— Братья! Нерадение в бою есть мерзость и позор. Не стыдно ли вам перед столькими вашими соплеменниками, которые пали на радость врагам?! Не стыдно ли вам перед Караном, чья седая борода окрасилась кровью?!
…Сказав это, он устремился на врагов со своими приближенными, рабами и военачальниками; запылал он как огонь и был неудержим…
Когда закатилось солнце, то казалось, что и счастье Моабада закатилось вместе с ним, и судьба лишила надежды царство Моабада…
Увидя Моабада убегающим, Виро возрадовался, но не сошел он еще с коня, как напали на него деламцы, гилянцы и керманцы, бесчисленные как песок, как шерсть животных, как дождь и листья деревьев. Войска Виро и чужие, что были с ним, все обратились в бегство, не вступая в битву с деламцами и гилянцами, ибо они были на удивление многочисленны и вожди их славились своей отвагой.
…Узнав о том, что Виро сражается с деламцами и гилянцами, Моабад в тот же миг повернул обратно и, несмотря на то, что от усталости он уж не мог двигаться, помчался назад так стремительно, что и ветру не догнать было его пыль.
Он прибыл со своими войсками в Гораб, где находилась Вис.
…К Вис приходит посланный шаха, которому шах поручил передать Вис, чтобы она успокоилась и покорилась воле бога — стала бы его женой, ибо она отдана ему самим провидением и у нее нет никакого другого исхода, кроме как смиренно покориться воле всевышнего…
Вис отнеслась к этому призыву как к новому оскорблению… Она в гневе и негодовании отвечала гонцу Моабада, что все домогательства шаха напрасны и оскорбительны для нее и она не даст увезти себя из замка своего мужа. Она никогда не принесет Моабаду счастья, ибо она уже стала женой своего брата, но если бы даже она не имела мужа, то и тогда она не стала бы женой человека, который убил ее отца…
Известие, принесенное его посланным, лишь еще больше разожгло желание Моабада жениться на Вис, и он отдал приказ своим военачальникам принять все меры к ее похищению. Затем Моабад позвал к себе своих братьев, Зарда и Рамина, и стал им говорить о своих намерениях в отношении Вис.
Рамин, воспитывавшийся вместе с Вис в Хузистане, уже давно был влюблен в нее, но скрывал это от всех.
Его любовь и желание были подобны ниве, иссушенной засухой: надежда на появление плода была погублена; но едва он услышал о Вис, как надежда снова вернулась к нему и как сухая нива зазеленела от воды, так и Рамин получил надежду вкусить плод.
Любовь к Вис снова зажглась в сердце Рамина, и он не в силах был дольше молчать. Движимый своим чувством, Рамин высказывает свое мнение Моабаду по поводу его намерения жениться на Вис.
Рамин решительно советует своему брату не домогаться Вис и не истощать своей казны ради обладания ею, ибо его союз с совсем еще юной Вис не может принести ему ничего, кроме несчастья. Кроме того, он убил ее отца, и ему теперь не устрашить Вис многочисленностью своих войск, не соблазнить ее богатством. Вис он может добиться лишь с большим трудом, но и эти трудности будут ничто по сравнению с теми бедами, которые она ему принесет, ибо, сказал Рамин:
«Если враг сидит у тебя в доме, то это все равно, что змея сидит у тебя в рукаве. Если вода поступает к тебе извне, то она может быть полезной; если же она появляется изнутри дома, то от нее нет пользы. Не следует старику жениться на молодой»…
Несмотря на то, что слова Рамина были «лекарством от любви», любовь царя царей разгорелась пуще прежнего…
Не вняв советам Рамина, Моабад просит Зарда посоветовать ему, как овладеть Вис, так как если он уйдет от замка Виро без нее, то он покроет себя позором и станет предметом всеобщих насмешек.
Зард советует Моабаду заручиться прежде всего согласием Шахро, для чего необходимо осыпать ее богатыми подарками и убедить ее в том, что, нарушив свою клятву, она навлекла на себя гнев божий, от которого ей не уйти…
Совет Зарда пришелся Моабаду но сердцу, и он тотчас же позвал писца и велел написать Шахро письмо…
В своем письме к Шахро Моабад напомнил ей о ее клятве, в свидетели которой был призван бог… Появление дочери у Шахро — счастливая судьба Моабада, как же она могла выдать свою дочь за другого?.. Но если Шахро исправит теперь свою ошибку и поймет, что она должна поступить согласно воле бога и выдать свою прекрасную дочь за него, то он обещает ей прекратить военные действия и увести свои войска из ее страны, в противном же случае кровь будет продолжать литься, и ее страна будет опустошена… Если же Вис станет супругой царя царей, то царь царей даст большое царство ее сыну Виро, сделает Шахро царицей Хоистана, а Вис станет повелительницей всего Хорасана, и все страны будут наслаждаться миром и благополучием.
Одновременно с письмом были посланы и подарки.
Столько богатства он послал Шахро, что человеческим языком не рассказать: сто верблюдов, украшенных паланкинами, триста верблюдов, нагруженных сокровищами, сто арабских коней и триста иноходцев, украшенных полной сбруей; пятьсот мулов, все — с грузом драгоценных камней, жемчуга и царских венцов… Казалось, что Моабад отправил Шахро все драгоценные камни и жемчуг из всех земель и нигде их больше не осталось.
Боясь, с одной стороны, кары небесной, с другой же — соблазненная богатыми дарами Моабада, Шахро «забыла сына и дочь» и в ту же ночь сама выдала Вис в руки царя царей.
…Уведя Вис, которая всеми силами сопротивлялась, из замка ее мужа, Моабад поручил ее надежным воинам и ходжам, приказав им немедленно же доставить ее в Мерв…
Шли Моабад и братья его, и войска, и ходжи сопровождали носилки Вис. Вдруг, по промыслу божию, поднялся сильный ветер и сорвал с носилок покрывавший их занавес. Как если бы из туч блеснула молния или внезапно взошло солнце, так же точно показалось лицо Вис и полонило сердце Рамина. Как будто чародей околдовал Рамина и одним своим взглядом лишил его души.
…Моабад прибывает вместе с Вис в Мерв. Город торжественно встречает своего повелителя: дома роскошно убраны, путь шаха усеян жемчугом и драгоценными камнями, и все население столицы во главе с городской знатью и придворными выходит навстречу царю царей.
Моабад был весел, но Вис была безутешна в своем горе…
Кормилица Вис, узнав о печальной участи, постигшей ее любимую воспитанницу, точно так же была в большом горе. Решив не покидать Вис в беде, кормилица отправляется в Мерв с вещами своей госпожи.