— А первый раз вы слышали его дыхание в тот день, когда горел ресторан, не так ли, дядюшка Марти?
— Да, сэр. Я вошел в банк, чтобы спросить мистера Джулиана, что горит, но его в тот момент не было в кассовом зале. Там был только этот человек. Он точно так же дышал…
— Чудесно, дядюшка Марти!
Шериф проводил его до дверей. Вук увел обоих заключенных.
— Садитесь, Медокс! Теперь вы поняли, что мы знаем правду?
— Нет.
— Будьте благоразумны, Медокс, и не отпирайтесь. Он вас узнал среди других людей. И он сможет то же самое сделать перед судом.
— При условии, если вы нажмете на руку в нужный момент!
— Я не держал его за руку! Он узнал вас по вашему дыханию.
— Мы что ж, как Алиса, находимся в стране чудес?
— У вас своеобразное дыхание, Медокс! Потому что когда-то у вас был перебит нос. Вы показывались врачу?
— Нет.
— Вероятно, вы сами знаете, что ваше дыхание имеет характерные признаки.
— Это не доказательство, шериф, — ответил я. — Уж если вы захотите расправиться со мной — не знаю, по какой причине, — вам придется позаботиться о настоящих доказательствах.
— У меня они уже есть, Медокс! Так что можете не беспокоиться. Я докажу вашу виновность шаг за шагом… И давайте начнем с самого начала. Что вы сделали, как только услышали, что в городе пожар?
И он снова начал задавать мне вопросы. Вскоре зазвонил телефон. Он снял трубку.
— Кто? Да, я… — Он помолчал немного, а потом спросил: — Вы в этом уверены?
Какое-то время он слушал своего собеседника на другом конце провода, потом хмуро посмотрел на меня.
— Вы абсолютно в этом уверены? — снова спросил он.
Выслушав ответ, он с удрученным видом повесил трубку.
Мне очень хотелось узнать, о чем он говорил и с кем, но он сам обратился к Вату со словами:
— Звонил Харшоу, — сказал он, — из Галвестона. Прочитал об этой истории в газете и заявил, что Медокс находился на месте пожара с самого начала.
Ват тоже удивился.
— Я не помню, чтобы я его видел. Я, правда, видел на пожаре миссис Харшоу…
— Вы правы, Ват. Харшоу тоже говорит со слов жены. Она видела, как он выходил из машины, как раз в тот момент, когда подъехала и она. Это было через пять минут после начала пожара…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
На этом все и кончилось. Они были вынуждены отпустить меня, но я отлично видел, что шериф на этом не успокоится.
— Прошу извинения, Медокс, — сухо сказал он. — Поверьте мне, в этом не было ничего личного. Если бы такие подозрения падали на моего собственного сына, я задержал бы и его.
— Такова ваша работа, — ответил я. — Я продаю машины, вы — ловите преступников. Скажу вам одно, шериф! Если когда-нибудь я и надумаю ограбить банк, то я применю другой метод!
Он задумчиво посмотрел на меня.
— Что ж, желаю успеха! — насмешливо сказал он.
Ват довез меня до дома. Я вышел из машины.
— Спасибо, Ват! — сказал я. — И до свидания!
— До свидания!…
Я проснулся на рассвете. Действительно ли я свободен? И если да, то я обязан этим только Долорес Харшоу! И тем не менее я оставался подозреваемым номер один. Достаточно мне отправиться за деньгами, и меня сразу же схватят. Шериф наверняка будет выжидать. Видимо, он уверен, что рано или поздно я совершу ошибку. А она? Что ей нужно было от меня?
Одевшись, я отправился в центр города. На улицах народу было мало. Официантка очень удивилась, когда увидела меня входящим в ресторан. Наверное, еще многие удивятся, увидев меня на свободе…
А я продолжал думать о поступке Долорес Харшоу. Она заявила, что видела меня на месте пожара сразу после тревоги, хотя определенно знала, что это не так. Она знала и кое-что другое… Она ведь наверняка не забыла о нашем визите в магазин Тейлора, когда я помог ей сгрузить макулатуру и одежду. И она наверняка сделает из этого соответствующий вывод. Что же она задумала?
Когда я подошел к автопарку, Гулик как раз открывал контору. Казалось, он обрадовался, увидев меня, но в то же время смутился.
— Они что, нашли действительных преступников? — спросил он.
— Думаю, что нет. Они были уверены, что это сделал я, но потом выяснилось, что я этого сделать не мог, потому что с самого начала был на месте пожара.
— Я так и думал, что они вас подозревают. Они были здесь в субботу и расспрашивали меня… Надеюсь, что вы на меня не сердитесь? Я им сообщил только то, что было.
— Ну, что вы! Мне не на что сердиться. Как идут дела?
— Неплохо. Объявления о продаже были помещены во вчерашней газете, и уже приходило много людей…
— Простите меня, — перебил я его. — Я вернусь буквально через минуту.
Глория Гарнер шла по противоположной стороне улицы, такая миловидная, свеженькая и молоденькая, что у меня даже защемило сердце. Увидев меня, она остановилась, и на лице ее одновременно появились и удивление, и смущение, и радость.
— Доброе утро! — сказал я.
— Все в порядке, Гарри? — спросила она. — Я хочу сказать — они отпустили вас? Ведь я чуть с ума не сошла, когда узнала, что вас забрали…
— В полицейской практике ошибки не так уж и редки. Но теперь все в порядке.
— И все-таки полиция вела себя в этом деле отвратительно!
— со злостью сказала она. — Я никогда еще не видела их такими. Ничего, когда я повстречаюсь с этим Джимом Ватом, я скажу, что я о нем думаю!
Мне очень хотелось заключить ее в свои объятия и расцеловать, но она, видимо, поняла это по моему лицу и сразу изменила тему.
— Пора начинать работу, Гарри, — сказала она. — Поговорим позже…
Время текло удивительно медленно, хотя в этот день у меня было много дел. Пришлось несколько раз демонстрировать машины перед покупателями, объезжая их на территории парка, на городских улицах и даже за городом. Вернувшись в автопарк после одной из таких поездок, я вдруг с неприязнью заметил, что к нам пожаловал Саттон и разговаривает с Глорией.
Покупатель, надышавшись парами бензина и другой гадости, откашлялся, отчихался и заявил, что еще подумает немного, прежде чем совершить покупку.
— Разумеется, — ответил я. — Это ваше право.
Тем временем Глория и Саттон успели скрыться в закусочной. Видимо, они еще не заметили моего возвращения.
Когда клиент ушел, я захлопнул дверцу машины и отправился вслед за ними в закусочную. Они сидели за одним из столиков у окна, и вид у Глории был самый что ни на есть пренесчастный. Увидев меня, она бросила мне предостерегающий взгляд. Я понял, что она хочет, чтобы я держался в стороне. Но мне хотелось совершенно обратного. Мне хотелось познакомиться с Саттоном как можно ближе и все-таки выяснить, что же связывает Глорию с этим негодяем.
Я взял стул и присел к их столу.
— Небольшое деловое свидание? — спросил я.
— Угу, — добродушно ответил Саттон. — Присаживайтесь. Хотя вы и так уже подсели…
— Я вам не помешал?
— Конечно нет!
— И вы говорите это не просто так, из любезности? Я действительно вам не помешал?
— Ну конечно же нет, старина!
— Очень любезно с вашей стороны…
Я понимал, что лишь теряю время. Он знает свое дело и все равно заставит Глорию сделать все, что считает нужным.
— Может быть, я могу быть вам чем-нибудь полезным?
Он покачал головой и повернулся к Глории:
— Думаю, что нет. — Потом спросил ее невинным тоном: — Как вы думаете, милочка, он может быть нам полезен?
Глория страшно побледнела, но тем не менее попыталась взять себя в руки. Я снова подумал, что поступаю не совсем разумно, вмешиваясь в это дело. У Саттона с помощью кулаков не узнаешь ничего! Надо действовать как-то иначе.
Глория тем временем покачала головой.
— Вот видите, Глория тоже считает, что вы не можете быть нам полезны. Может быть, как-нибудь в другой раз, а, приятель? Я позвоню вам, если возникнет необходимость…
— Прошу вас, Гарри, дайте мне возможность поговорить с мистером Саттоном, — тихо сказала Глория. — Это сугубо частное дело.