Легионер отслеживал неуловимые очертания людей в будущем, движущихся в тумане возможного, и рассчитывал свой путь так, чтобы миновать их всех.
Несмотря на это умение, оставаться абсолютно незамеченным было невозможно, и поэтому он был вынужден выводить из строя тех, кто попадался ему по пути. Арвида не убивал их — все они были смертными, и поэтому их было легко лишать сознания. Тем не менее, шлейф из тел сужал временное окно. Их быстро обнаружат, будет поднята тревога, и будут вызваны намного более опасные стражи.
Арвида поднимался по палубам, пока не добрался до закрытых дверей. Он вынул коробку и положил на месте их стыка с палубой. Затем очень быстро ушел, опустив голову.
В этот раз вниз, сначала шахтами лифтов, а затем по лестницам. Его видение будущего было неидеальным. Он наткнулся на группу из четырех слуг, и едва не позволил одному сбежать, прежде чем сумел всех обездвижить.
После этого случая корвид двигался быстрее, понимая, что это опасно, но не мог больше рисковать потерей времени. Он добрался до цели — одной из дюжин палуб с пустотными ангарами — и активировал защитные двери. Как только воин коснулся клавиатуры, тут же увидел коды доступа: в его разуме всплыли последние мысли предыдущего оператора.
Он проник на палубу почти незамеченным, но бдительность Белых Шрамов уже не была небрежной, как прежде. Когда Арвида оказался перед дверьми воздушного шлюза, зазвучали сигналы тревоги. Он услышал топот сапог на верхних уровнях, и тут же почувствовал, как к нему приближаются многочисленные цели.
Легионер Тысячи Сынов прошел через воздушный шлюз, закрыл за собой двери и разгерметизировал помещение. Воздух вытянуло через решетчатые вентиляционные отверстия в остальную часть корабля. Звуки вокруг легионера растворились в неподвижной тишине. Перед ним находилась аванкамера, заставленная стойками с оборудованием для технического обслуживания и массивными заправочными станциями. За следующими дверьми располагалась пустотная палуба, где и находилась его цель.
Арвида поспешил к последнему пульту управления дверьми, блокированными кодовым замком. Отвлекаясь на растущие крики в разуме, он запнулся при первой попытке ввести код. Корвид почувствовал, что преследователи ворвались в только что покинутый им коридор, представил, как они обнаруживают тела сервов и обнажают оружие.
Воин снова ввел код, в этот раз верный, и двери открылись. Закрывая их за собой, он надеялся, что ближайшие преследователи окажутся из разных подразделений и это задержит их, по крайней мере, на несколько секунд.
Как он и предвидел, перед ним на широкой палубе стоял внутрисистемный быстроходный корабль «Таджик». Пристыковавшийся всего восемь часов назад, он, как и все подобные корабли, находился в состоянии постоянной готовности в открытом пустоте ангаре. Судно было небольшим, обычно экипаж состоял из всего лишь двадцати человек, но у него было самое необходимое для Арвиды качество — скорость.
Когда корвид побежал к рампе, то заметил краем глаза, что на дальней стороне правой стены ангара открываются противовзрывные двери. Он повернулся и увидел, как по площадке бежит легионер Белых Шрамов с болтером наизготовку.
Арвида упал на палубу, чувствуя, как над спиной проносятся болты. Он прополз вперед, снова вскочил и бросился навстречу воину.
Арвида выстрелил, попав в руку противнику, и тот выронил болтер. Белый Шрам без колебаний выхватил талвар и нанес рубящий удар. Арвида едва избежал его, неуклюже отшатнувшись, когда лезвие заскрежетало о доспех.
На такой дистанции собственный болтер Тысячного Сына был бесполезен, и он схватился за меч. Два космодесантника обменялись стремительными ударами, осыпая железную палубу ливнем осколков брони.
Арвида уловил периферийное движение — открылись еще одни двери — и ощутил присутствие, по крайней мере, дюжины душ, столпившихся за толстыми переборками.
Времени не осталось. Он увеличил темп атаки, отчаянно ища способ справиться с оппонентом. Несколько секунд противник не уступал ему, и они продолжали биться в равной схватке.
Затем, как и в случае с Есугэем, Арвида увидел, как разворачивается стезя будущего. Намерения Белого Шрама проявились мерцающими контурами, выдавая его движения и раскрывая защиту, как книгу.
Арвида немедленно отреагировал, выбив клинок из руки противника. Меч отлетел на пять метров и заскользил по металлической палубе. Следующий удар корвида пробил доспех Белого Шрама, пронзил второстепенное сердце и закончил поединок. Брызнули капли крови, принявшие в вакууме сферическую форму.
Понадобилось еще два удара, чтобы не позволить воину встать и последовать за ним. К этому времени открылись другие двери ангара. Помещение наполнила стрельба. Арвида увидел впереди следы пролетающих снарядов, похожие на трассеры, и прибавил скорости, чтобы избежать попаданий.
Он добежал до штурмовой рампы «Таджика» и поднялся внутрь корабля. Добравшись до пульта управления, воин закрыл люки, включил двигатели и запустил программу старта. Он услышал стук попаданий в герметичный корпус корабля и заметил, как открываются внешние бронированные ворота ангара.
Скоро Белые Шрамы поднимут щиты «Бури мечей». Или же закроют бронированные экраны, а может преследователи выведут «Таджик» из строя еще до взлета, или истребительная команда прорвется внутрь корабля.
Но Арвида знал, что времени для любого из этих вариантов не будет. Расположившись в кабине и взявшись за ручки управления, он увидел, как через открытый люк мерцает пустота.
Он был снаружи. Был свободен, ускользнув от Белых Шрамов, так же как и ускользал от опасностей в руинах Тизки, и они ничего не могли сделать, чтобы поймать его.
Есугэй посмотрел на потрепанную коробочку, поднял ее на свет, пробежавшись глазами по царапинам и подпалинам. Она не была старой. Возможно, в прошлом, ее содержимое хранилось в более замысловатых хранилищах, как например кость святого в раке.
Открыв коробку, провидец бури высыпал карты на стол и просмотрел их одну за другой. Есугэй мог сказать, что они с Терры, но о предназначении артефактов имел смутное представление. На картах были изображены кубки, мечи, жезлы и монеты. Некоторые демонстрировали образы людей и мифических зверей. Пролистав их, Белый Шрам ощутил исходящее от поверхности слабое тепло — не физическое, но остаточный след потустороннего мира.
Это не удивило его. Любой предмет с Просперо обладал такими свойствами.
Провидец бури долгое время изучал карты. Он разложил их перед собой, складывая в сочетаниях, которые считал подходящими. После чего сложил их вместе и аккуратно вернул в коробку.
— Зачем ты сделал это? — спросил он.
Сидевший напротив Арвида уткнулся взглядом в свои сложенные руки.
— Я подумал, что смогу выбраться.
— Захваченный тобой корабль не ушел бы от флота. О чем ты думал?
— О том, что должен быть выход
Сбитый с толку Есугэй покачал головой.
— Но ты передумал и так и не взлетел. Почему?
— Я бежал. А вот Орзун нет.
Есугэй нахмурился, из-за чего татуировка на темной коже исказилась.
— Не понимаю.
— Я не Ариман. Понимаешь? У меня нет его силы, а если бы и была, то я бы пользовался ею иначе. Я благодарен, поверь, очень благодарен. Но ты пытаешься воссоздать то, что больше не существует.
Есугэй удивился.
— Я никогда…
— Да, это так. Я почувствовал это. Ты хотел привязать меня к своему Легиону. В конце концов, ты бы облачил меня в белое, вручил бы кривой меч и посох с черепом, и вскоре я стал бы говорить на хорчине, как и ты.
Арвида сухо улыбнулся.
— Я не могу забыть своих братьев только из-за того, что они обрекли себя на гибель.
— На Просперо нет больше Легиона, Ревюэль. Нет культов.
— Разве это имеет значение? Имело бы для тебя, если бы сгорел Чогорис и ты был бы последним оставшимся в живых? Я так не думаю.