Принцесса ощутила минутное беспокойство: странно, что звонивший не назвался.
Вскоре последовал очередной доклад.
— К вам джентльмен! — сообщил Перкинс. — Я проводил гостя в гостиную.
Принцесса подняла брови:
— Даже не спросил, дома я или нет?
— Он назвался вашим старым приятелем. Сказал, что хорошо вас знает и ему назначена встреча. Вот его визитная карточка.
Принцесса прочла с брезгливым выражением: «Мистер Чарльз Фэрбэнкс Нортон».
Она с отвращением отбросила визитку.
Когда принцесса вошла в гостиную, от волнения ее не осталось и следа. Нортон быстро поднялся из глубокого кресла, стоявшего рядом с камином, и погасил сигарету.
— Мне думается, нам пора поговорить, принцесса. — В его улыбке сквозила неприкрытая наглость.
Она по-прежнему стояла.
— Если вы уложитесь в десять минут, я вас выслушаю.
Он плюхнулся в кресло, продолжая разглядывать ее.
— Думаю, у вас найдется время, — сказал он еще более нагло.
Она взглянула на часы:
— Итак, мистер Нортон? Кстати, вчера вы меня крайне удивили. Вам следовало быть более сдержанным в своих дружеских чувствах.
Он вызывающе улыбнулся:
— Но в конце концов я же большой друг Дино…
— Не смейте называть его так, черт побери! — воскликнула принцесса, как будто ее хлестнули кнутом. — Вам ясно?
Нортон был ошарашен неожиданной бурей, которую вызвали его слова. Он этого не ожидал. Женщина соглашается на твои условия, но не успеваешь и рта раскрыть, как вдруг она взрывается! Пожалуй, она может и изменить свое решение…
— О, приношу спои искренние извинения, принцесса. — Он развалился в кресле и зажег сигарету. В воздухе повис запах турецкого табака. Он даже не спросил разрешения.
Принцесса Собелли тронула колокольчик и, когда появился Перкинс, сказала:
— Включите, пожалуйста, кондиционер, — и помахала рукой, чтобы рассеять дым.
Нортон вспыхнул. Чертова баба! Кажется, она пытается поставить его на место. Но надо еще посмотреть, кто из них хозяин положения. Ведет себя так, словно владеет миром, а сама сидит на мели и к тому же инсценировала ограбление, чтобы заполучить деньги у страховой компании. Важная персона, ничего не скажешь!
— Дело уже закручено, — заявил он, пытаясь подавить свой гнев. — Товар уже прибыл из Каира. Я спрятал его в гардеробах во дворце. Вот почему мне необходимо было увидеть вас. Пошлите телеграмму Джузеппе, чтобы он провалился куда-нибудь на время. Меня не интересует, какой повод вы для этого выберете. Но во дворце никого не должно быть, когда мы будем расфасовывать товар. Наши люди готовы отправиться уже послезавтра.
Принцесса холодно кивнула.
— Мы должны погрузить все на корабль через десять дней. Пудра из Англии и губная помада из Парижа должны быть отправлены в одно время. Поэтому в вашем транспортном отделе должен работать наш человек. Скажите, что для разгрузки товаров вам нужен дополнительный сотрудник, и мы дадим вам своего человека. Ему, конечно, придется работать ночами.
Принцесса вновь невозмутимо кивнула.
— В тот день, когда мы отправим товар, вы получите деньги.
На щеках принцессы вспыхнул румянец, но она промолчала.
Он потушил сигарету, и на мгновение она подумала, что он собирается уходить. Но вместо этого он еще удобнее развалился в кресле. Какое жестокое у него лицо, подумала она. Явно никакого воображения, но в глазах — живой ум, и, кроме того, он прирожденный интриган. Это человек, не склонный рисковать. Он хочет казаться грубым. Но его, пожалуй, можно и припугнуть. Правда, пока она не хотела этого делать, предпочитая произвести впечатление женщины, которую легко запугать и затем повелевать ею.
— Итак, принцесса, — начал он резко. — Все в порядке? Не так ли?
— Что вы имеете в виду? Я не понимаю.
— Ваша маленькая племянница. Жюли. — Он наклонился вперед, выставив волевой подбородок, глаза засверкали. — Что она делала во дворце Собелли?
Принцесса дрогнула под этим неожиданным ударом, но лицо ее оставалось таким же холодным и бесстрастным.
— Моя племянница никогда не видела дворец. Она много слышала о нем, и ей любопытно было увидеть все своими глазами.
— Выходит, она оказалась во дворце именно в тот день, когда я получил товар, случайно?
— Жюли ничего не знает об этом деле, мистер Нортон. Совершенно ничего. Она чиста.
— В самом деле?
В голосе принцессы зазвучало отчаяние: