— Ничего… — разочарованно протянула она, забираясь на кровать и устраиваясь на ней в позе медитирующего Будды.
С тех пор как Мелисса подготовила репортаж о тибетских монахах, она уверяла всех друзей, что никакое занятие не является таким полезным для человека, как отрешение от всего сущего.
Просидев в позе лотоса до тех пор, пока ноги не затекли, Пола вынуждена была признать, что до состояния нирваны ей далеко.
Вместо того чтобы раствориться во вселенском разуме, сознание то и дело возвращало ее к результатам теста.
Неужели ее мечты о полном семейном счастье начинают сбываться? Сколько раз она представляла, как держит на руках новорожденного младенца, и сколько раз горевала о тщетности своих надежд, когда видела очередного карапуза, семенящего маленькими ножками рядом с матерью по аллеям Гайд-парка!
Пола никогда не заговаривала на эту тему с Эйнджелом, но ей было известно, что муж также мечтает о ребенке.
И вот теперь, похоже, она сможет подарить любимому долгожданное дитя. Пола попыталась успокоить разыгравшееся воображение, говоря себе, что результата одного теста еще недостаточно. Но сердце не желало прислушиваться к доводам разума, оно ликовало!
— ..С вами была Мелисса Трои. — Женщина послала в эфир ослепительную улыбку, погасшую одновременно с красной лампочкой на камере. — Все, Билли. На сегодня хватит. — Она подхватила сумочку и направилась к дверям.
— Что случилось? — удивленно окликнул ее оператор, привыкший к тому, что работа занимает в жизни Мелиссы главное место. — Ты спешишь так, будто тебя кто-то с нетерпением ожидает. Неужели у тебя завелся кот?
— Нет, — ответила со смехом женщина. — У меня завелся парень.
Пробегая мимо кабинета босса, Мелисса обнаружила, что в приемной никого нет, а это означало, что босс вполне доступен для серьезного разговора. Ей давно хотелось вести собственную программу. Она считала, что уже выросла из небольших минутных репортажей и вполне заслужила право сидеть в уютной студии, вместо того чтобы гоняться за очередной сенсацией по всей стране.
Резонно полагая, что подобная возможность вряд ли представится во второй раз, Мелисса решительно распахнула дверь.
Увы, ее ждало разочарование. В кабинете никого не было.
Она уже собиралась выйти, как вдруг ее внимание привлекла небольшая папка, лежащая на столе босса. На синей обложке значилось:
План-проект проведения конкурса
«Рождественская песня»
Мелисса недолго боролась с охватившим ее искушением. Настоящий репортер неподвластен мукам совести. Конечно, если он настоящий профессионал, а Мелисса считала себя именно таковым. Поэтому спустя мгновение уже внимательно изучала содержимое папки.
— Никогда бы не подумал, что сочинить текст так же сложно, как написать музыку.
Любое слово кажется мне грубым или фальшивым в сравнении с тем, что я испытываю к тебе. — И Эйнджел нежно поцеловал Полу.
Она звонко рассмеялась и, вырвавшись из его объятий, заскользила по льду. Идея пойти на каток принадлежала ей. Снег белым покрывалом вот уже несколько дней окутывал все вокруг, придавая домам и деревьям фантастически сказочный вид. Глядя, как, медленно кружась, падают на лед снежинки, Пола думала о том, как было бы хорошо, если бы ее беременность подтвердилась. Тогда она смогла бы преподнести в качестве рождественского подарка Эйнджелу эту замечательную новость.
Мужчина с восхищением наблюдал за женой.
Сколько же в ней жизненной силы, бьющей неиссякаемым ключом! Неужели когда-то ее не было рядом и он не имел возможности касаться ее волос, губ, рук, слышать ее голос?.. Как было бы здорово рассказать об этом в своей песне!
Эйнджел с любовью следил за Полой, которая, подобно прекрасной птице, легко двигалась по зеркальной поверхности льда. Это пришедшее на ум сравнение словно послужило ключом, приводящим в действие некий скрытый механизм. Внезапно в его голове родилась первая строка:
Мечта робкой птицей скользнет на ладонь…
Он лихорадочно оглянулся в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать как бумагу, но ничего не обнаружил. И тут его взгляд упал на запорошенную снегом кромку катка. Эйнджел провел по белой поверхности пальцем, оставляя четкий след. Замечательно!
Периодически он останавливался, чтобы дыханием согреть озябшие руки, но тут же, опасаясь, что неведомый источник его вдохновения иссякнет, продолжал писать. Когда раскрасневшаяся от быстрой езды Пола подкатила к мужу, он уже успел окончить свое творение и теперь стоял, довольно улыбаясь.
Снова заключив любимую в объятия, Эйнджел продемонстрировал ей результат своей работы.
Пола внимательно читала каждую строчку.
И все это время он пытливо наблюдал за ее лицом, стараясь угадать, какое впечатление производят на нее стихи. Наконец жена подняла глаза, и Эйнджел прочел в них восторг.
— Милый, это так трогательно и прекрасно! — Пола не стала скрывать навернувшихся на глаза слез счастья. — Такими словами может говорить только душа… О, как же я люблю тебя!
Она стремительно обняла Эйнджела и, потянувшись, запечатлела на его губах поцелуй. Так они стояли некоторое время, и снег искрящейся пылью покрывал их сплетенные тела.
— Любимый, — внезапно, словно просыпаясь от диковинного сна, спросила Пола, — надеюсь, ты успел запомнить стихи?
— Нет, а что? — целуя ее в висок, поинтересовался Эйнджел.
— Еще несколько секунд — и снег полностью уничтожит твое творение.
— О черт! — выругался он, кляня собственную беспечность. — Полцарства за бумагу!
— Воспользуйся фотокамерой, — подсказала ему Пола. — Тогда лет через десять мы сможем выставить снимки на аукцион.
— Великолепная идея! Как я сам не додумался. — Хлопнув себя по лбу, Эйнджел снял чехол с висящего на груди аппарата и попросил жену:
— Стань рядом с текстом.
Фотокамера издала легкий щелчок, запечатлевая изображение…
Фил Пулман нервно расхаживал по кабинету, пытаясь успокоить Гая. Несколько часов назад молодой человек ворвался к нему в офис, охваченный паникой, и до сих пор не мог успокоиться. Сегодня утром он, по обыкновению, включил телевизор, дабы убедиться, что в ежедневном музыкальном рейтинге первое место по-прежнему остается за ним.
Когда он переключал каналы, его внимание неожиданно привлекло сообщение о том, что Эйнджел Тейт собирается вернуться в шоу-бизнес, причем намеревается начать это с триумфальной победы в «Рождественской песне»
Третьего национального канала. Далее миловидная ведущая музыкальных новостей сообщила телезрителям, что песня, подготовленная певцом для такого случая, обещает стать настоящим хитом. Гай, будучи уверен, со слов Фила, что Тейт не примет участия в конкурсе, естественно, пришел в ужас.
— Сделай что-нибудь! — кричал он в лицо продюсеру. — Это ты втравил меня в эту историю! Моей карьере конец! Тейт уничтожит меня!
— Успокойся! — Голос Фила Пулмана прозвучал резко и отрезвляюще. — Одна сплетня по телевидению еще ничего не значит. Возможно, Эйнджел просто блефует, а ты ведешь себя как истеричка. — Он подошел к столу, достал из деревянного ящичка толстую сигару и, отрезав кончик, закурил. — Даже если Тейт и нашел некий хит, что маловероятно, это еще не говорит о том, что ему удастся его исполнить на «Рождественской песне».
— Кто может помешать ему сделать это? — Гай немного успокоился, подпав под воздействие уверенного тона продюсера.