Кори промолчала.
— Тебе казалось, можно придумать что-то ещё, — настойчиво сказал господин Второй, заглядывая ей в глаза. — Что?
— Я не знаю. Не знаю!
— Если ты предложишь другой выход, я соглашусь. Я даже буду рад. Так что же?
— Я…
— Ты думала просто броситься на них и драться, пока хватит сил? — понимающе и как будто ласково спросил её собеседник. — Ты сильна, не спорю.
И он усмехнулся, коснувшись ненадолго своей опухшей, покрасневшей щеки с четырьмя отметинами. А затем уронил ладонь на плечо Кори, потрепал.
— Но ведь там все такие, как ты. И они не будут стоять и ждать. Тебя остановят быстро, и так ты никого не спасёшь. Согласна?
— Да, но что ещё делать? — с отчаянием спросила Кори.
— То, что предлагаю я. До того, как всё начнётся, нужно успеть забраться под помост. А потом будет достаточно одной искры, чтобы покончить с теми, кто заварил эту кашу.
— И кому же ты предлагаешь делать это?
— Ты ведь уже знаешь ответ, верно?
Конечно, можно было догадаться. Этот бы сам не полез…
— Скажи мне, каким ты видишь своё будущее? — продолжил господин Второй. — Вечно жить, притворяясь? Но ещё несколько лет, ты утратишь юность, и твой вид начнёт вызывать вопросы. Не бывает мужчин с такими гладкими лицами. А эта рука? Не знаю, как тебе удавалось скрывать до сих пор.
Кори закусила губы.
— Скажи, тебе нравится так жить? Сторонясь людей, притворяясь кем-то другим, не собой, в страхе, что раскроют? Вечно в одиночестве. Ведь даже нарядись ты в платье, на тебя не поглядит ни один мужчина. Понимаешь ты это?
— Уже поглядел! — запальчиво вскричала Кори, и щёки тут же обожгло горячей волной. А ведь думала, умеет держать язык за зубами.
— Да неужто, — усмехнулся господин Второй, сощурившись, и всмотрелся пристально и с любопытством. — Только не говори мне, что господин Первый… нет, нет, вижу по твоему лицу. А всё же интересно, чем ты его взяла, что он пристроил тебя и помог скрыть эти тайны. Но ты не расскажешь, да?
— Не расскажу.
— Тогда только чужаки. Они, я понял, считают уродов почти за людей. Мальчишку отметём сразу…
— Да что тебе за дело? Идём, мы теряем время!
— У других я что-то особой нежности к тебе не заметил, значит, Гундольф. Он, да? То-то вы вместе держались.
— Отпусти меня! — вскричала Кори и дёрнулась, высвобождая плечи. А потом зашагала, не оборачиваясь, мимо платформ к фабричной улице.
По шагам за спиной стало понятно, что господин Второй идёт следом.
— Чтоб ты знала, ты ему не очень-то нужна, — язвительно произнёс он. — Если на что надеялась, выброси из головы. Пока вас не было, чужаки трепались о всяком, вспоминали прошлую жизнь. И твоего Гундольфа упоминали. Говорят, он женщин меняет, два раза с одной не показывается.
— Мне плевать на сплетни, — мрачно сказала Кори. — Плевать. Закрой рот.
— А, значит, у вас уже вышла размолвка, да? — звучали за спиной ядовитые слова. — Он уже дал понять, что не собирается заводить с тобой семью?
Кори постаралась не издать ни звука.
— А знаешь, каких он женщин предпочитал? Пышнотелых и золотоволосых, — добил её господин Второй. — И красивых. Любопытно даже, что он в тебе нашёл. Наверное, у него просто не было ещё никого с механической рукой…
Кори развернулась, чтобы вколотить этому болтуну зубы в глотку, но всё расплывалось, и руки отчего-то ослабели. Спутник с лёгкостью её остановил.
— Ну, ну, — сказал он почти нежно, приобнимая за спину и удерживая. — Видишь, как оно бывает в нашем мире. Для таких, как ты, здесь нет счастья. И о Гундольфе нечего жалеть. Он не так хорош, чтобы пытаться его спасти, когда на другой чаше весов жизни тысяч людей. Ну что ты, не плачь. Только представь, ты можешь быть спасителем этого мира, и о тебе будут вспоминать с благодарностью. Или по душе жить изгоем, да ещё неясно, долго ли жить?
Кори было плохо и больно — той болью, от которой не помогают капли. Этот человек, он ведь не врал, она чувствовала. Гундольфу она не нужна, да тот и сам говорил. А что надумала себе после, в городе, это лишь её беда.
А Леона… если она зашла так далеко, что её нужно останавливать силой, то они уйдут вместе. Уж здесь-то Кори её не бросит. Может, не такой это и плохой конец.
— Я сделаю, я всё сделаю, — пробормотала Кори, утирая глаза. — Отпусти!