Пока мы двигались по улочке, бард всё же выпросил у меня бумажку, которую мне дал Сидор. Разрешение представляло из себя серебрёный бланк с замысловатым гербом Солебрега, с парой печатей, и Виол теперь нюхал их, ковыряя ногтем.
— Не похоже, — буркнул он, возвращая бумагу и поймав мой взгляд, — Это хороший маг чаровал, но дойдёшь до кнеза, и фальшивку раскроют.
— Ну, думаю, Сидор всё понимает, — сказал я, — Кнез должен чувствовать, что держит всё под контролем.
Виол кивнул, над чем-то задумавшись.
— Ты чего там устроил? — хмыкнул я, качнув головой назад.
Навстречу иногда двигались редкие стражники, но наши лица были под полями шляп. Да и принцессы рядом с нами не было… А огромного варвара пока никто, кроме тёмных последователей Бездны, не искал.
— Ты про что? — невинно спросил бард, но я недовольно заурчал, и он сразу спохватился, — Ну, ладно, громада… Сидор знает, кто я, и скрывать это не имеет смысла. Если за нами сейчас не пошлют убийц, то это решает половину проблем — значит, нам доверяют. Но видит Маюн, будет неплохо, если Сидор будет думать, что я не шибко умный — это уже решит вторую половину проблем.
Бард объяснял всё тихо, иногда бросая взгляды на окружающих. В его словах была логика.
— Ты — варвар, ты по умолчанию не шибко умный, — важно заявил он, и грациозно коснулся своей груди пальцами — А вот мне приходится прилагать неимоверные усилия, чтобы скрыть свой интеллект.
Хохотнув, он отскочил от кулака, которым я попытался ткнуть его в плечо. Тут же я поймал себя на мысли, что сам улыбаюсь… Неужели у Десятого просыпается ещё и чувство юмора?
Слежка за нами и вправду была, такие вещи Тёмный Жрец, даже бывший, чувствует прекрасно. Кутень показал мне пару пронырливых беспризорников, и, кажется, один из них был тем самым пацанёнком, который принёс мне записку от Анны.
Ну, на убийц они явно не смахивали. Да и следовало признаться самому себе, что теперь этому мелкому пацану я вообще не смогу причинить вреда. Во-первых, сраная совесть, сожри её Бездна, ну и во-вторых… он принёс ту записку.
— Было бы странно, если б Сидор нам доверял, — хмыкнул бард, тоже пару раз будто бы невзначай оглянувшись.
Пока мы шли, я случайно уронил пару медяков на камни. Ходить мы будем ещё долго, кто-то же должен накормить этих шпионов?
Однозначно, надо будет найти совесть и сжечь… Впихнуть во Тьму и сжечь.
Утро уже плавно перетекало в полдень, и на рынке, к счастью, под самым пеклом народу было не много. А вот продавцы стояли, терпеливо ожидая припоздавших покупателей.
Всевозможные лавки, пестрящие клинками, бронями, магическими камнями, травами, зельями, порошками и всем, чем только можно, заставили меня растеряться.
Этот рынок был гораздо больше, чем на Малой торговой площади, и мой варвар Малуш, явно привыкший к спокойным горным деревушкам, почувствовал себя здесь неуютно. Сознание Тёмного Жреца, конечно, пресекло любое волнение на корню, но это требовало чуть больше усилий.
К счастью, бард сразу отвёл меня в сторону.
— Это хорошо, что ещё народу немного, — проворчал он, — Золото не в кошеле, надеюсь?
Я положил руку на пояс.
— Дурень! — тот хлопнул себя по лбу, — За пазуху надо, ближе к сердцу.
Я демонстративно взял кошель, поднял топорище… и цербер утащил наше золото внутрь. Виол крякнул от удивления, потом усмехнулся.
— Ну, тогда смотри, чтоб топорище не утащили.
— Это будут их проблемы, — хмыкнул я.
Чтобы я не крутил головой, как ошалевший, мы составили небольшой маршрут по рынку. Виол немного тут ориентировался.
Ряд с бронями пестрел всевозможными видами, но, как оказалось, бросский размер резко сузил наш выбор. У продавцов на поверку просто не оказывалось моего размера — на юге броссы вообще редкость.
— Можно расклепать по бокам, — деловито сказал один из продавцов, старичок с жадным взглядом, — И на ремешках подлиньше застегнуть. Ремешки, кстати, у меня тоже продаются…
Я только поджал губы, думая, как бы этому продавцу расклепать череп. Таскать кольчужку, как женское бельё, я не собирался.
Через несколько прилавков мы всё же нашли подходящую бронь, хоть она и была большей частью из кожи с нашитыми на ней, как чешуя, пластинами. Тут же нашёлся и шлем.
— А что в дружину, бросс, не пойдёшь? — продавец, очень похожий на Виола, лишь мельком глянул на бумажку.
— Будут платить, пойду, — хмыкнул я, двигая плечами в новой броне.
Ратным делом я не занимался очень много лет, ещё со времён службы в императорской армии. Тело бросса был явно не привычным к доспеху, это чувствовалось, но вот разум сразу вспомнил. В броне все движения намного экономнее, чем без неё.