Там, где я свалился, было уже неглубоко. Вынырнув, я рывками погрёб к каменистому берегу вдоль пирса. Надо мною носился Кутень и, яростно рявкая, сталкивал в стороны каменные клыки, падающие прямо на меня.
Одновременно он меня предупреждал, если сверху падало что-то слишком огромное. Правда, когда на меня стала валиться глыба размером с дом, я никуда не успевал отпрыгнуть.
— Чтоб тебя… — только и произнёс я, подняв голову.
Вода неожиданно приобрела плотность и рванула меня вперёд с дикой скоростью. Аж в глазах потемнело!
Меня выбросило волной обратно на пирс. Тут же ударила вторая волна, снова подхватывая меня, и протащила вглубь пещеры до самого берега.
Было больно, когда я лицом пропахал колючий гравий. Да ещё потом послышался смачный шлепок, и острое жжение в ягодице…
— Ауч!
Мне почудилось, или под сводами пещеры и вправду послышался женский хохот?
Кутень успел мне показать, что это меня так нагло хлестнула шальная тонкая волна, которая тут же рассыпалась по берегу брызгами.
Потирая задницу, я вскочил и понёсся обратно в пещеру с кикиморой. Хотя с моего лица так и не сползала улыбка. Ну, Мавша, спасибо за спасение, конечно, но этот должок я тебе припомню…
Потолок так и продолжал осыпаться, да и море начало сильно волноваться. В пещеру закатывались такие огромные волны, что резко потемнело, и пирс уже оказался под водой.
Я понял, что разгневанная Мавша пришла за своей королевой кикимор, и попытался бежать быстрее. В таких делах боги не всегда действуют аккуратно, поэтому следовало быстрее убраться наверх.
В моих планах было ещё обследовать как следует маяк. Наверняка у Ефима богатая библиотека, да и его артефакты мне бы не помешали. Ну и стоило получше узнать о том, где скрываются остальные Тёмные Жрецы.
Не успел я влететь в пещеру с кикиморой, как столкнулся с кем-то прямо в узком проходе. Непроизвольно я замахнулся топорищем, вызывая вокруг себя новое «огненное яйцо», но фигура махнула рукой. Моя защита тут же потухла, не выдержав магии такой силы, а всё тело сковало диким холодом.
Меня тут же припечатало к стене. Да что за день такой⁈ Не успел я выучить новое заклинание, как все вокруг показывают, что оно ещё слишком слабое!
— Агат-та⁈ — стуча зубами, выдавил я, когда передо мной мелькнуло её удивлённое лицо.
Эх, она успела одеться…
— Ты⁈ — за секунду на лице Дочери Луны отразилась целая гамма чувств.
Страх, гнев, веселье… И любовь, кажется. Зацепил-таки её ледяное сердце горячий бросский парень.
Эх, она всё же успела одеться.
Я мысленно призвал Тьму, резко согреваясь. Но тут всё вокруг нас сотряслось, и низкий потолок над нами тоже стал трескаться.
— Пещера рушится! — крикнула Агата, вдруг прижавшись ко мне.
Я хотел ей сказать, что она вестница очевидности, но в этот момент в узкий проход хлынула волна, снесла нас с ног, и мы оказались под водой. Я успел обнять колдунью, прижимая к себе.
Если течением нас долбанёт о какую-нибудь острую скалу, тут ничего не спасёт… Словно в ответ на мои опасения глаза Агаты в тёмной воде засветились синим цветом, и тут же нас обоих сковала ледяная глыба. Да что ж за холодина-то такая!
Глава 32
Магия холода имеет одно нехорошее свойство — она замедляет мысли, делает их тягучими, уходящими в вечность. Если сильный маг холода прочитал замораживающее заклинание, то его жертва успеет подумать: «Вот же смердящий…» — и последнее слово «свет» будет тянуться до того момента, пока беднягу не разморозят.
Поэтому всегда важно успеть спрятать разум. Тело без разума — бесполезные несколько десятков килограмм мяса и костей.
Хороший Тёмный Жрец, к слову… кхм… хороший и тёмный… что за ересь такая получается? Наверное, во всей огромной Вселенной с её множеством миров-ветвей я сейчас единственный хороший Тёмный.
В общем, когда я был Десятым, в случае атаки я бы успел целиком спрятаться во Тьме. И телом, и разумом. А потом вынырнуть за спиной недоразвитого мага холода, чтобы вырвать руками его медленно трепещущее сердце.
Теперь же, когда меня заморозили, я непроизвольно успел лишь призвать Тьму… Этот призыв растянулся в вечность, но бросская кровь всё же среагировала, постепенно отогреваясь.
Мне мерещилась Морката, которая напоминала, что мой дом — Север. И что пора уже вернуться к обязанностям Хморока, северного бога смерти и мрака.