Во-первых, правда… кхм… то есть истина — она и вправду всегда одна. Но если к истине на какую-то малую толику примешана ложь, то никакой артефакт не учует её. То есть, Сидор говорил мне половину правды.
А чутьё… Ну, моё чутьё позволило Бездне втянуть меня в восемнадцать лет обмана. Так что, Десятый, признайся — кто-то снова просто сыграл на твоей гордыне.
Нет, всё не то. Опять я не в ту степь думаю.
— Смердящий свет! — с досады я ткнул ладонью в ближайшее молодое дерево, и оно едва не переломилось, надсадно скрипнув и тряхнув кроной. Сверху на нас сразу посыпались листья…
Медоёж, шагающий рядом и похрустывающий какой-то зеленью, вопросительно на меня глянул. Даже проурчал что-то.
— Не обращай внимания, — хмыкнул я, — Мне свойственна некоторая вспыльчивость. Особенно, когда чувствую, что меня обвели вокруг пальца.
Медоёж чихнул, и вышло это так насмешливо, словно он намекал — «да тебя не то, что обвели, а прямо небрежно покрутили не персте судьбы, будто марионетку».
Прищурившись, я покосился на медоежа. Ещё один умник.
И тут же где-то в моём подсознании все паззлы сложились, и я понял, как именно меня переиграли. А всё потому, что я не учёл роли самого Сидора… Точнее, я поставил его не на то место в иерархии.
Он не просто контрабандист артефактами. Не просто торговая тень ночного правителя Солебрега.
После смерти Ефима Сидор словно с цепи сорвался. Уж больно резво он стал крутить собственные интриги — похитил всех моих спутников, да ещё и раззявил пасть на самого кнеза. Да он и на моредарского царя попёр, если так подумать.
Такое чувство, будто Ефим для Сидора был помехой.
При этой мысли я даже остановился, снова переглянувшись с жующим медоежом.
— А ведь ты прав, — кивнул я, словно подтверждая свою мысль.
Медоёж перестал жевать и в недоумении открыл рот. Я только махнул на него и более резво пошёл дальше.
Ведь я — Десятый. Сам только-только оторвался от бездновой сиськи, а веду себя так, будто сразу растерял все навыки тёмных интриг. Зациклился на этом Солебреге, забывая смотреть по сторонам.
Тёмные Жрецы всегда плели интриги не только против светлых, но и против своих же. Да, это самое настоящее паучье гнездо, где едва покажешь слабость, и сразу же будешь сожран своими.
Я, Всеволод Тёмный, неоднократно убивал наёмных убийц, подсылаемых ко мне другими Жрецами. Я знал поимённо всех предателей в своей провинции — одних я вешал, других четвертовал, но некоторых не трогал. Зачем, если через них можно сливать врагу любую информацию?
Другие Тёмные Жрецы никогда не переставали следить за мной. Подкупали, шантажировали, просто похищали моих людей… И если Ефим был настоящим Тёмным Жрецом, пусть и туповатым, то паутина других Тёмных тоже должна чувствоваться в Солебреге.
А дальше идут два простых вывода.
Получается, что Сидор работал не на Ефима, а на какого-то другого Тёмного Жреца.
А ещё получается, что, если этот Жрец умнее Ефима, который не разглядел подсыла у себя под носом, то он уже должен знать обо мне. И одним чесноком я навряд ли отделаюсь.
— Тем веселее, — буркнул я, похлопав медоежа по загривку.
Убежище Сидора, которое мне показал Кутень, находилось на солнечной лесной полянке. С виду просто небольшой лужок, поросший цветущим разнотравьем… Да, чтобы увидеть большой деревянный люк, скрывающий проход, надо было знать, что он тут есть.
Покрытый слоем земли и тоже заросший травой, люк был совсем незаметен. Ручкой служил ствол молодого деревца, одиноко трепещущего под ветром в центре полянки.
Хорошее место. Красивое, солнечное, душа так и поёт. Здесь точно никто не будет искать схрон, мысли совсем о другом. Эх, как тут душится-то легко…
Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Магия? Возможно…
Тракт, ведущий из Солебрега в Моредар, отсюда не так и далеко. Правда, к нему надо идти через болотистый лиман, но, я думаю, у Сидора уже давно разведаны все тропки.
Кутень, заждавшийся нас, спустился с ветки мне на плечо и недовольно протявкал:
— Там-там-там!
— Вижу.
Люк был прикрыт не только травой, но и парой мощных заклинаний, причём опять пахнущих Тьмой. Поэтому цербер и не полез следом — для него это могло оказаться смертельно.
Уж больно этот Сидор обеспечен тёмными плюшками…
Цербер спорхнул на траву к медоежу и стал к нему принюхиваться. Огромный зверь, в свою очередь, тоже потянул носом, чуть не втягивая ноздрями тёмный силуэт Кутеня.
Пока они знакомились, я задумчиво оглядывал поляну. Да ещё разглядывал воспоминания, которые мне показывал Кутень — как Сидор с его двумя магами-охранниками подбегают, подтягивая за собой барда с пацаном… Раскидывают в несколько движений вокруг искрящуюся пыль, которая медленно оседает на траву.