Глаза Рози остекленели, уста выдавали слова низким потусторонним голосом. Она говорила о своеобразном проклятии — Печати Смерти. О том, что его сложно отменить, и что такое случается, когда человеку удается несколько раз чудом спастись от верной гибели.
Под последнее определение Поттер подходил, как никто другой.
Гермиона и Рон опасались, что такие видения плохо скажутся на психике их дочери. Но потом, когда она очнулась, выяснилось, что девочка ничего не помнит о своем предзнаменовании. Она искренне удивилась, почему это мама и папа чуть в обморок не падают от волнения, а крестный Гарри сидит в кресле без движения, пораженный и ошарашенный.
— Поттер, это просто безумие, проделывать такое! — воскликнул Драко, и Гарри увидел тень страха в его глазах.
В его груди родилось теплое, нежное чувство. Он дотронулся до «фарфоровой» щеки Малфоя ладонью, желая успокоить его, однако слизеринец сделал шаг назад, увернувшись от прикосновения.
— И потом, даже если так, если допустить такой дикий вариант, ты уверен, что ты сможешь разрушить Печать?
— Я не знаю, — искренне ответил Гарри, — не знаю. Но думаю, что Печать Смерти завязана именно на Северусе. Вспомни, о чем нам рассказывал Флитвик на своих занятиях. Он всегда говорил: магия не любит парадоксов. Какой бы нелогичной и чудесной не считали её магглы, магия все же подчиняется собственным строгим правилам. И если эти правила нарушить — заклинания разрушаются.
— Но то простые заклинания, типа Люмоса, а не древние неизученные проклятия! — закричал Драко, — нельзя так глупо умирать, Поттер! Ты не для того убивал Темного Лорда, чтобы теперь погибнуть от какой-то Печати Смерти!
Гарри чуть склонил голову к плечу.
— Ты говоришь так, потому что хочешь, чтобы я остался, — произнес он проницательно, но Драко и бровью не повел.
— Еще бы я не хотел! — воскликнул он, рьяно отбрасывая светлые волосы с лица, — не ты ли говорил мне однажды, Поттер, что я — все что у тебя есть?
Гарри с сожалением покачал головой:
— Прости меня за эти слова.
— Да дело сейчас не в этом!
Драко сделал несколько порывистых шагов навстречу к Поттеру, чтобы схватить его за руки. Он будто хотел вытянуть его обратно из его сумасшедшего плана.
— Ты понимаешь, что твоя задумка бессмысленна и очень опасна?
— Она должна быть такой, — спокойно проговорил Гарри, — иначе не сработает.
У Малфоя дрожали пальцы, и парень крепче сжал их. Слизеринец силился сказать еще что-то, но слова покинули его. Впрочем, Поттер и сам понимал, о чем Драко хочет его попросить. Он мягко притянул его к себе и поцеловал в лоб.
— Я должен идти.
Еще ровно секунду Малфой смотрел на него. В его взгляде ужас смешался с горечью и обидой, разрывающие сердце Гарри в клочья. А потом он весь словно подобрался, выпрямился, подбородок взлетел вверх, а белокурые волосы всколыхнулись непримиримо за плечами.
Лицо его приняло закрытое выражение.
— Поттер, предупреждаю, если ты сейчас выйдешь в эту дверь, назад дороги не будет.
Повисла пауза, в которой для Драко умерла последняя надежда.
— Ты меня спас, — тихо выговорил Поттер, не решаясь более прикасаться к слизеринцу, — ты — один из самых лучших людей по эту сторону вселенной, Драко. И я так сожалею, что не смог сказать тебе то, что обещал. Ведь ты…
— Хватит.
Слово било наотмашь. Малфой весь превратился в напряженную струну и смотрел на Гарри таким взглядом, что тот ощущал себя под дулом ружья.
— Уходя, уходи, Поттер!
Гарри развернулся и вышел, почти ожидая, что ему в спину сейчас прилетит заклинание. Но ничего не произошло.
Он просто ушел от человека, который долгое время посвящал ему всю душу. И ненавидел себя за это.
***
Большая синяя машина с нарисованными молниями по бокам вылетела из-за поворота, с диким ревом пронеслась мимо питлейна и, мгновением спустя, уже скрылась за противоположным изгибом дороги. Гарри взглянул на наручные часы. Оставалось немного.
Через два ряда от него тучный маггл с раскрашенным лицом медленно жевал бургер, запивая его каким-то напитком из картонного стаканчика. Гарри взглянул налево, где в проходе обосновались журналисты и операторы с большими камерами. Некоторые все еще пытались делать репортажи, но из-за рева машин все равно ничего не было слышно.
Оставались считанные мгновения.
Над головой Поттера пролетела большая птица, и парень приготовился.
Следом произошли сразу несколько событий: маггл уронил на себя недоеденный бутерброд, а у одного из операторов опрокинулась видео камера. Гарри взглянул на ближайший к нему монитор. Красная машина уже набрала такую скорость, что ей не удалось справиться с юзом. Повернувшись поперек трассы, она продолжала катиться боком по инерции, но её уже догоняла синяя, уже успевшая сделать круг.
Послышался удар, транслируемый через все мониторы, и зрители взволнованно охнули. Некоторые повскакивали с мест. Гарри тоже встал со своего пластикового кресла. На нем был накинут красный дождевик из плотного полиэтилена.
На землю упали первые крупные капли начинающегося ливня, и в этот момент в образовавшуюся свалку на дороге врезалась желтая машина. Ехавшая полным ходом, она наскочила на синюю, взмыла вверх, как по трамплину, и, кувыркаясь, полетела вперед прямо на вип-ложу. Сидевший за рулем спортсмен вылетел из раскрывшейся двери еще на земле, и, судя по всему, отделался ушибами.
Вправо отскочило широкое здоровенное колесо. Оно проломило ограждение и упало в первый ряд. Люди кинулись врассыпную, послышались предупреждающие вопли, и Гарри увидел, как на него, кувыркаясь, неслась покореженная желтая машина.
Инстинкт самосохранения умолял своего хозяина сдвинуться с места и начать двигаться в противоположную сторону от опасности. Но Поттер прирос к полу. Его взгляд был прикован не к летящему на него куску смятого железа, а к выходу между вип-ложей и трибунами. Рука его сжалась в кармане в кулак, он ощутил, как по запястью его резанул отколовшийся кусок пластмассовой спинки кресла в соседнем ряду. Гарри успел только моргнуть, как перед ним, задержав летевшую машину в дюйме от его головы, возникла мощная пленка протего.
Оставшиеся в вип-ложе немногочисленные магглы пораскрывали рты. Синяя, переливающаяся пелена из сгустившегося света взметнулась из-под ног Гарри до самых верхних рядов, и машина с оглушающим лязгом врезалась в неё, разбрызгав вокруг мелкие серебристые искры.
Инстинктивно съежившийся Гарри распрямился и улыбнулся.
В проходе с высоко поднятой палочкой застыла черная фигура. Поттеру даже показалось, что он видит гневный блеск в его глазах, но с такого расстояния, он не был в этом уверен.
Снейп резко отвел палочку в сторону, и машина отлетела обратно на трассу, шлепнувшись на землю и подняв тучу пыли. Гарри облегченно разжал руку в кармане и двинулся к нему навстречу.
Северус был так зол, что даже говорить не мог. Он со всего размаху дал парню такую пощечину, что его чуть не развернуло на сто восемьдесят градусов.
Охнув и схватившись за челюсть, Поттер простонал:
— Уф… Что ж, я заслужил.
— Какого черта ты творишь, мать твою! — заорал Снейп, и Гарри впервые стал свидетелем того, как этот всегда собранный и неуязвимый человек настолько вышел из себя. Он схватил его за плечи и встряхнул, словно тряпичную куклу.
— Зачем ты это сделал, я тебя спрашиваю? Отвечай!
— Отвечу, но не здесь, — Гарри только перехватил его поперек груди одной рукой, а другой активировал портключ.
Оказавшись в мрачной гостиной дома на площади Гриммо, Гарри первым делом отбросил авторучку, которая все это время лежала в его кармане, а потом, не давая Снейпу опомниться, поцеловал его. Парень знал, что у него есть ровно мгновение прежде, чем Северус оттолкнет его, и позволил себе этот поцелуй. Потому что могло так статься, что он мог быть последним.