ни должен, сколько раз я его отмазывал... Шел фильм. Алексей заряжал очередные части, делал переходы, укладывал открученные в коробки. Текла водка в стаканы, текла беседа. Наконец, почти одновременно всему пришел конец. - Ну, спасибо за компанию, - сказал Алексей, выключая аппаратуру, - Пришли Стаса, чтобы снес фильм на вахту и дверь закрыл. Я - прямиком домой... - Тебе спасибо, - отозвался худрук. Гончаренко на выходе не встретилась, и спустя полчаса Алексей уже сидел в полупустом вагоне метро, тупо глядя в пол. Не хотелось ничего - ни читать, ни думать, ни смотреть по сторонам. От выпитой водки шумело в голове, и единственно, что хотелось - это придти домой, залечь в постель и выспаться по-человечески за три дня. Неожиданно Алексей почувствовал, что его колено упирается во что-то твердое. Он поднял голову и увидел перед собой молодого парня. «Ему, что - встать больше негде? - раздраженно подумал Алексей, - Весь вагон пустой». Он посмотрел в лицо парню и встретил взгляд, моментально заставивший забыть о гневе. На него смотрели чистые открытые глаза, в глубине которых читалась неразделенная грусть. «Вот так, - подумалось Алексею, - Ходим, суетимся, говорим о чем-то, а не видим и не слышим друг друга. Каждый опечален своим. Сколько же нас таких, печальных?» Парень, тем не менее, не отходил и не убирал ноги. Алексей не стал проявлять неудовольствия. Даже наоборот, стало приятно от ощущения человека рядом. «Как мало, в принципе надо. Чтобы кто-то был рядом. Кто-то один, а не множество... - подумалось Алексею, - Кто-то понимающий тебя...» В состоянии подпития его всегда тянуло на лирику... Поезд начал тормозить у станции, и Алексей поднялся, оказавшись лицом к лицу с парнем. Они опять, на сей раз глаза в глаза, посмотрели друг на друга. Отойдя к двери, Алексей разглядел его в отражении стекла. Парень был совсем молодой - лет семнадцати, с длинными неухоженными волосами, в старой куртке, потертых джинсах и видавших виды кроссовках. На запястье болталась дешевая цепочка. Разве только глаза... Они смотрели серьезно и проникновенно. Открылись двери, Алексей вышел и в недоумении остановился. Задумавшись, он не доехал остановки. «Осторожно, двери закрываются,» - послышалось из вагона, и Алексей поспешил обратно, столкнувшись в дверях с выходящим парнем. - Извини, - бросил он ему, но парень тоже шагнул в вагон. Они опять посмотрели в глаза друг другу и улыбнулись. - Задумался, - пояснил Алексей, - мне на следующей. - Мне тоже, - отозвался парень. - Тоже задумался? - ответил улыбкой Алексей. - Типа того... - Задумчивость в вагоне, говорят, свойство романтической натуры... Обмен этими ничего не значащими фразами не выражал ничего, кроме того, что им просто захотелось заговорить друг с другом. - Дальше на пересадку? - спросил парень. - Нет, я на Марата живу... Три дня с работы не вылезал, задумаешься поневоле. - Что за работа такая? - А... - отмахнулся Алексей, - В ДК работаю. Участь моя такая - работать, когда другие отдыхают. - Интересно. Кино, наверное, разное смотришь? - Кино я и сам показать могу. - Ты киномеханик? - Бери выше. Главный инженер. - Ого. А так и не скажешь... - Это только звучит красиво. Я тоже, когда на киноинженера учился, думал, что интересно будет, а оказалось - сплошная проза жизни. Поезд остановился, они вместе вышли. И тут вдруг мечтавший только лишь побыстрее добраться домой Алексей, неожиданно для себя почувствовал расположение к парню. А может, это выпитая с худруком водка бродила в крови и тянула на общение? Или возник так называемый эффект купе, когда со случайным попутчиком в дороге бываешь откровеннее, чем с близкими людьми? Посидели, выговорились друг перед другом и разбежались навеки... Вот и этот парень. Кто он? - Как тебя зовут? - спросил Алексей. - Славка, - просто сказал тот, слегка наклонив голову, и улыбнулся, встряхивая спадающей на глаза челкой. - Леша. Они пожали друг другу руки. Разговор завязался как-то сам собой. Темы возникали самые разные - и кино, и артисты, и футбол, да и просто жизнь. Несмотря на свою простоватость, Славка оказался довольно развитым. По крайней мере, имя почитаемого Алексеем Федерико Феллини было ему известно, и о Тарковском он слыхал. Они ходили взад вперед по станции, и Алексей удивлялся, куда делась его усталость? По теме разговора подвернулся анекдот. Алексей рассказал, и они долго смеялись, хотя анекдот-то был пустяковый. Скорее смеялись оттого, что хотелось посмеяться вместе. Славка не остался в долгу и тоже рассказал, причем довольно скабрезный. - Ну, ты и охальник! Алексей схватил его за шею, завязалась шутливая борьба, и выходящие из подошедшего поезда пассажиры покосились на них. - Да ну тебя, - оттолкнул Алексей Славку, - Еще подумают чего... - Ага. И заберут, - подмигнул тот. - Куда? - В ЛТП, - засмеялся Славка. - Меня? - Ну, не меня же. - Я что, пьяный, по-твоему? - От тебя закусывать можно в натуре... Славка продолжал смеяться, и в глазах его вспыхнули озорные искорки. - Слав, я бы с тобой продолжил, - расчувствовавшись, сказал Алексей, - Но деньги закончились за три дня. Да и где мы сейчас возьмем? И он посмотрел на часы, на которых было уже без двадцати час. - Однако... - Лех, - переставая смеяться и глядя каким-то чувственным взглядом, сказал Славка, - Пошли ко мне. У меня дома пузырь есть. Хоть и проникся Алексей симпатией, и расставаться не хотелось, но идти домой ночью к незнакомому парню в его планы, да и принципы, не входило. - Нет, Слав, поздно уже. У тебя, наверное, мама спит. - Лех, ну чего ты? - не сдавался Славка, - Мать в ночную сегодня, соседи уехали, я совсем один... - Давай, завтра встретимся. - Я работаю завтра. - Тем более, тебе выспаться надо. - Я весь день дрых. - Ну, ко мне в ДК приходи после работы, кино посмотрим вместе. - Зря ты, Лех... Славка опустил голову. - Не грусти, - толкнул его Алексей, - Давай телефонами обменяемся. Славка, не поднимая головы, продиктовал номер. Алексей записал и протянул на вырванном из блокнота листке свой. Славка засунул его в карман и продолжал стоять, не отрывая взгляда от пола. Алексей оглядел его фигурку и вдруг ощутил горькую жалость. «А в конце концов, почему бы и не пойти? - подумал он, - Встретить в суете жизни близкого по духу человека, а потом из-за каких-то дурацких принципов, обидеть и расстаться? Не к бабе же идти, в конце концов!» - Ну, пойдем, змей искуситель, - сказал он, пряча блокнот в карман, - Кого хочешь уговоришь. Славка поднял голову, и как бы не веря до конца, улыбнулся. - Ну, сказал же, идем, - толкнул его под локоть Алексей, - На пересадку? Далеко ехать? - Две остановки, до Пушкинской. Глаза Славки засветились радостью, и они зашагали по переходу. - Сейчас расслабимся, музыку послушаем, - оживленно заговорил он. - Это в час ночи-то? - Ну и что? Тихонько. - У тебя музыка-то, небось, разбитого трамвая. Я под это дело блатную люблю. - Почему? Всякая есть. Токарев тебя устроит? - Что я слышу? Может, еще и Розенбаум есть? - Есть. И Высоцкий, и Галич... - Даже Галич? Ты интересный парень. А с виду и не скажешь. - Да что во мне интересного? - отмахнулся тот. - Ну, интеллект какой-то сквозит временами, судя по предпочтениям в музыке и кинематографе, - улыбнулся Алексей. - Да ладно тебе. Говори нормально... Они вошли в вагон другой ветки и встали у двери. - Слушай, мне ведь придется перекантоваться у тебя до утра, - сказал Алексей, - Точно, дома никого? - Лех, ну я сказал же. - А то скажут, бомжа привел с Витебского вокзала... - Да ты не похож на бомжа. - А что ты обо мне знаешь? Может, я еще хуже? - Человека сразу видно. Я хочу такого друга...- улыбнулся Славка, придвигаясь к нему телом. Алексей приобнял его и Славка ответил тем же. Щеки их соприкоснулись, и Алексею даже стало несколько волнительно от такого проявления чувств. - Ласковый ты, как теленок, Слав, - сказал он, - Только поцеловаться нам еще осталось. - Да запросто, - встряхнув челкой и глядя на Алексея глазами, в которых зажглись те самые озорные искорки, сказал Славка. - Подожди. Всему свое время... Они вышли из метро, и миновав Витебский вокзал, углубились в квартал, примыкающий к Обводному каналу. Что-то произошло за это время, пока они были под землей. Такое впечатление, что вернулась зима. Улицы и дома были засыпаны пушистым снегом, который продолжал падать, мерцая в огоньках уличного освещения. Алексей смотрел на снежинки, чувствовал рядом плечо Славки и думал о том, как все непредсказуемо и переменчиво в жизни. -Заходите к нам на огонек... Пела скрипка ласково и так нежно, -запел Алексей. -В этот вечер я так одинок... Я так продрог, налей сынок, - подхватил Славка, стремясь попасть в тональность. Они обнялись за плечи и медленно шли по пустой улице, а кружащиеся в свете фонарей снежинки как нельзя лучше усугубляли созвучный песне их душевный настрой... ... Сегодня болен я душой, Так выпьем же, друзья, со мной... - Нам сюда, - сказал, наконец, Славка, поворачивая под арку. Они вошли во двор и поднялись на второй этаж. Парадное и номер квартиры Алексей не запомнил. Он вообще ни на что не обращал внимания, по