Кто-то пришел к маме и бросил кусочек поганки в суп? Нет, в тот день к ней никто не приходил. Поганка была подброшена раньше. Но как?! Она же сама собрала грибы, почистила, нанизала на нитки и повесила сушиться на веревке во дворе под навесом с помощью прищепок. В деревне так делают многие.
Маньяк умен и находчив. Нужно попытаться думать, как он. Как бы она поступила, если бы была маньяком? Вика вдруг ясно увидела, как это было. Кто-то, стоя у забора, сильно раскручивает такую же связку грибов, среди которых есть и поганки, и забрасывает ее как можно ближе к сушащимся грибам. От забора до веревки со связками грибов далековато, конечно. Мама видит лежащую на земле связку, думает, что ее просто сдуло ветром, поднимает и добавляет к остальным. А несколько недель спустя кладет высушенные грибы в суп...
Кто же в деревне обладает таким ясным, гибким, изощренным умом? Конечно, первенство тут, бесспорно, принадлежит красавцу-математику Сергею Пузыреву. Кто еще? Мог ли до такого додуматься Сыч? С виду простоватый мужик далеко не глуп. Пришлые фермер и шофер? Тоже возможно... Пожалуй, наберется с десяток человек... А может, этот человек держится в тени, и до сих пор ничем себя не проявил? Или он вообще из соседней деревни...
С другой стороны, может ли быть маньяком женщина? Подбросить связку грибов, столкнуть мальчика с обрыва, отравить пьяниц, утопить малышку, ткнуть пьяную в стельку Грачиху осколком стекла в горло... Тут много сил не надо, и подросток справится. Прорубь требует, конечно, много сил и времени, но если понадобится, она, наверно, и сама в состоянии прорубить лед, только времени понадобится гораздо больше, чем здоровому мужику. Набросить на шею жертве удавку... И это под силу здоровой деревенской бабе, вроде Ерофеихи или Касьянихи. Но туповатая Ерофеиха ни за что не додумалась бы подбросить связку грибов. То же самое можно сказать и о Касьянихе. И опять же запах, запах... И опять по кругу... Можно сойти с ума!!!
Сергей Пузырев подошел к зеркалу. Полюбовался правильными чертами и гладкой, чистой кожей. Изящным жестом поправил волосы. Оскалил ровные белые зубы. Побрызгал себя одеколоном. Хорош, конечно, но возраст уже начинает сказываться. Еще год и ему уже сорок! Математик стиснул зубы.
Нетерпение охватывало его все больше и больше. Слишком уж долго он терпел. Все, он больше не выдержит, он и так уже кое-как себя сдерживает. Нельзя так надолго затягивать! Хватит! Нужно съездить в город. Обязательно! Сегодня же! Бросить все дела! Иначе он просто не выдержит и проколется... Это невыносимо! Он впился зубами в руку. Нет, так больше нельзя... Жена за стенкой включила музыку. Пусть делает, что хочет, лишь бы к нему не совалась... Сегодня же суббота. Почти вечер. Впереди ночь, день и еще одна ночь. Море времени... Он переоделся, сел за руль свой машины и поехал в город.
Вика продолжила размышлять. Итак, допустим, самый умный в деревне - красивый и обаятельный математик Сергей Михайлович. Ясный взгляд, открытая приветливая улыбка. Но Вика поклялась бы, что есть в нем что-то еще. Что-то странное, необычное. Как будто в глубине его глаз затаилась какая-то непреходящая тоска. Почему ей так кажется? И почему талантливый молодой математик из хорошей семьи (родители из университетской профессуры) внезапно покидает миллионный город и тащится в деревню. Ведь он мог сделать блестящую карьеру! Его жена - заурядная женщина, серая мышка, типичная училка, вовсе не похоже, чтобы он любил эту зануду с вечно поджатыми губами. Зачем тогда он на ней женился? Что скрывает этот красивый и умный мужчина, при виде которого Вика всегда испытывала легкое волнение?!
Из кустов Ванька видел, как математик стремительно вышел из дома. Сергей Михайлович швырнул на сиденье сумку и уехал в сторону города. Ванька уже решил идти домой, когда увидел, на шум мотора в раскрытое окно высунулась невзрачная жена математика, училка русского и литературы. Скривила рожу. Постояла у окна и снова исчезла в глубине комнаты. Больше высиживать было нечего, тем более Ванька сильно проголодался, да и уроки на завтра никто за него не сделает.
Вика продолжала расспросы
- Мам, а почему ты с Аглаей дружила? Она же совсем старенькая была?
- Ну, ее муж нам дальним родственником приходился, так что не совсем нам чужая. Ну и она такая всегда приветливая была, добрая, открытая. Необычная, не как все... Я с ней советовалась, она мне часто помогала... Иногда за тобой присматривала... Я у нее многому научилась...
- А как ее девичья фамилия была, не помнишь?
- Нет, ты что, столько лет прошло!
Вернулась Ерофеиха. В гостях она пробыла чуть дольше, чем в дороге. Разругалась с жлобом-зятем в пух и прах, и тот ясно дал понять, что у них не гостиница и не дом престарелых. Чтобы не нервировать каждый день беременную дочь, Ерофеиха собрала свои пожитки и вернулась в деревню. Теперь ей казалось, что никакого маньяка и в помине нет: Клещиху зарезали из-за заначки, пьющая Грачиха упала, выронила бутыль, да об нее вся и изрезалась, а противные Мариины дочки пострадали от рук ревнивых любовников. Те еще сучки, особенно старшая! Или вот кусок поганки случайно в суп попал: да бывало, целые семьи от этого вымирали! Что касается отравившихся «паленкой» забулдыг, утонувшей девочки или свалившегося в овраг подростка, то это и вовсе обычные несчастные случаи... Нечего было и панику поднимать! Эх, сколько денег зря потратила! Нет, почему же зря: дочурку повидала...
Человек шел по лесной тропе. Понимал: пора! Можно снова выходить на «охоту». В деревне страхи поутихли, народ снова утратил бдительность. Даже старая потаскуха Ерофеиха осмелела и вернулась. И не она одна. Кого же выбрать? Жребий бросить, что ли? А почему бы и нет? Пусть за него все решит случай... Да, так и сделает. Кто же в деревне самый невезучий? Человек усмехнулся: сегодня вечером он устроит розыгрыш смертельной лотереи.
В понедельник после планерки, на которой снова все получили обидные, а главное, незаслуженные упреки, Кобра снова велела Вике задержаться: та, хотя и сделала две нормы за неделю, но не смогла встретиться с одной из героинь будущего очерка.
- Я понимаю, конечно, что вы - сноха уважаемого человека, но...
Вика перебила ее:
- Вы тоже не сирота безродная!
Главредиха изумленно вытаращила глаза на дерзкую подчиненную. Затем выражение лица ее изменилось: начальница засмеялась.
- Эх, вы, молодо-зелено, все спешите, хотите получить все побыстрее да без усилий... Так не бывает. Когда мне будет восемьдесят лет, я расскажу вам, как делала карьеру. Свободны!
Лариса Григорьевна махнула рукой, словно отгоняла назойливое насекомое, и взялась за телефон.
Человек нарезал аккуратные полоски бумаги и написал на них фамилии, имена или прозвища жителей деревни. Правда, не всех, только тех, у кого не было собак. Желательно, чтобы собак не было еще и у соседей.
Тщательно свернул подписанные бумажки в комочки и смахнул со стола в зимнюю шапку. Тщательно перемешал правой рукой. Сунул в шапку левую руку, нащупал бумажку. Вытащил, развернул. Усмехнулся. Он тут не при чем. Судьба... Маньяком он себя не считал. Маньяки - это несчастные, больные люди. Они убивают либо только детей, либо блондинок или, наоборот, брюнеток. Или рыжих. Или девиц в красном. Или бомжей. Он не из их числа этих психов. Он-то - нормальный. Просто он истребляет мир от шлака и при этом получает удовольствие.
Вика размышляла. Если остальные убийства были замаскированы под несчастные случаи, то почему этого не произошло с Клещихой? Вероятно, старуха попыталась сопротивляться или позвать на помощь, и маньяку ничего больше не оставалось, как нанести ей смертельные удары. Он бил и бил... А может, это был вовсе и не маньяк, а вор, решивший ограбить старуху, то есть совсем другой человек?! Ведь тот действовал очень продуманно. Лара могла просто уйти под лед, а пока бы ее хватились, пока начали поиски, прорубь уже успела бы заново покрыться льдом. Нашли бы только весной, еще один несчастный случай...