Человек, а это был здоровенный мужик, прижал ее руки к телу, словно гигантскими клещами сжал Елену, так, что стало трудно дышать. Почти одновременно он впился в ее губы слюнявым ртом, пахнущим перегаром и табачищем. Сумка полетела на землю. Вначале женщина растерялась, но ненадолго. Как только здоровяк на мгновение прервал поцелуй, чтобы сделать вдох, Лена резко закинула голову назад и изо всех сил ударила его головой в лоб. Тот слегка ослабил хватку, и молодая женщина мгновенно выхватила нож, который она несла в кармане куртки. Перед ней был враг! Не раздумывая, учительница ударила нападавшего в живот. Тот охнул и выпустил женщину. Откуда было ему знать, что химичка в обычной жизни могла быть ленивой, расхлябанной, невнимательной, но в минуты опасности она не только не впадала в панику, а, наоборот, мгновенно мобилизовывалась, проявляя завидное хладнокровие. Лена со всех ног бросилась к школе, не выпуская из руки нож.
Добежав до школы, она из учительской вызвала полицию, сообщив о нападении маньяка. Директор Михаил Петрович, учитель биологии, его жена-историчка Наталья Федоровна, математик Сергей Михайлович с женой-русичкой Ларисой Юрьевной и хорошенькая англичанка Верочка, пришедшие сегодня в школу чуть раньше химички, не сводили глаз с окровавленного ножа, который та, вбежав, бросила на стол. Приехала полиция. Елена дала показания. Нападавшего она в темноте не рассмотрела, зато хорошо помнила, что это был очень крупный и сильный мужчина. Ей просто чудом удалось вырваться. Учителя с удивлением узнали, что Елене Лоскутовой не выдвинуто никаких обвинений в связи с ношением ножа. Во-первых, учительница пояснила, что несла его, чтобы порезать на работе пирог, сыр и фрукты, которые она несла в сумке. Во-вторых, несмотря на солидные размеры, нож имел слегка искривленную форму, и лезвие по отношению к черенку отклонялось под небольшим углом. И потому этот тесак не считался оружием!
Тракторист Венька Спиридонов или Спиридоныч, тридцати двух лет от роду, здоровенный мужик с грубыми чертами лица, похожий на орангутана, прибежал домой, зажимая рукой раненый бок. Штаны намокли от крови. Только теперь до него дошло, какую страшную, непоправимую ошибку он совершил.
Жена Андрюхи Лоскутова с ее почти гитарными изгибами сразу произвела на туповатого и похотливого Веньку неизгладимое впечатление. В последнее время она занимала все его мысли. Кажется, эта сочная, смачная бабенка могла возбудить и умирающего. Когда он шел позади ее, ему казалось, что под юбкой у рыжей бестии соблазнительно покачиваются два футбольных мяча. А когда она шла ему навстречу, звонко цокая каблучками, под блузкой колыхались, чуть не вываливаясь, два аппетитных мячика поменьше. А уж какой от нее исходил одуряющий запах горьковато-сладких духов и молодого, здорового тела! Баба - персик! Вот повезло Андрюхе! А все почему? Предприниматель, свой КАМАЗ имеет, грузы туда-сюда возит, бабки зашибает немалые... Только вот дома часто не бывает, весь в работе, а красотка молодая явно скучает... Деревенскому тугодуму даже казалось, что училка тоже поглядывает на него с интересом, и ему очень хотелось познакомиться с ней как можно ближе.
Спиридоныч был немногословен, и, как старый солдат из водевиля, не знал слов любви. Как к такой куколке подступиться? Венька был уже полтора года женат на Маринке, рослой мордастой девахе, и свою симпатию ей выражал хихиканьем и щипками пышной филейной части. С Маринкой проблем не было. Однажды он просто зажал соседку-пышку за клубом, и дело сладилось. После этого они в течение пары месяцев облазили все сараи и заброшенные дома. Когда Маринка залетела, честно подали заявление в ЗАГС и справили свадьбу, причем все хлопоты по этой части взяли на себя невеста и ее родители.
Веньке казалось, что и с училкой они прекрасно поладят, нужно только показать ей свой интерес. Вот и показал. Он же не знал, что эта смазливая телка просто бешеная. Пока жена крепко спала, измученная недосыпанием и хлопотами с грудным младенцем, Венька быстро перевязал рану, которая, к счастью, оказалась не слишком уж серьезной, бросил в сумку кое-какие вещички и немного продуктов, забрал все наличные и сел в машину.
Несмотря на природную тупость, все же Спиридоныч сообразил, что нужно немедленно убираться из деревни, иначе менты ради лишней звездочки навесят на него все нераскрытые преступления, когда-либо совершенные в районе. А когда настоящего маньяка поймают, он вернется домой.
Венька решил пересидеть это время у своей любовницы, разведенной Люськи, имеющей в городе домишко на окраине. С разбитной, веселой продавщицей Люськой он познакомился, продавая на рынке мясо Венька всегда навещал ее, когда приезжал в город по делам.
Спиридоныч оставил машину за три квартала до дома Люськи, и, кинув в сумку дорожную аптечку, направился к подруге. К счастью, она еще была дома. Венька объяснил ей, что случилось недоразумение, и любвеобильная дамочка тут же дала согласие на проживание: мужик да еще с деньгами в доме не помешает. А там, кто знает, может, ему так понравится в городе, что он бросит жену.
Подозрение полиции сразу пало на Вениамина Спиридонова, тем более, когда стало известно, что он пропал. Он был объявлен в розыск. Собака привела к его дому, а по дороге были заметны капли крови.
Человек усмехнулся. Повезло. Все сложилось, как нельзя лучше. У полиции был сбежавший подозреваемый, и это развязывало руки. Посмотрел на жену. Та готовила ужин: тушила капусту и жарила котлеты. Она уже успела рассказать ему о маньяке. И теперь он в ожидании ужина обдумывал детали предстоящей операции.
Деревня гудела, как потревоженный улей. Одни сразу поверили, что Венька - маньяк и расслабились: наверняка он сбежал далеко, поймают его или нет, но сельчане теперь в безопасности. Другие считали, что Венька слишком уж глуп, чтобы столько времени водить всех за нос. Не мог же он от самого рождения так ловко притворяться дураком, чтобы стать в будущем маньяком!
Ерофеиха, которой он доводился родственником, уверяла, что уж Веньку-то она бы точно узнала, если бы он залез к ней ночью. И что тот мужик уж точно не был таким крупным, как Венька Спиридонов.
Вика тоже считала, что туповатый мужик таким образом просто проявил красивой химичке свою симпатию. В юности он однажды вечером так же набросился и на Вику, но получил сильный удар коленом в чувствительное место, и после этого потерял к ней всякий интерес.
Ерофеиха, как обычно, пила чай с пирогом, на сей раз с яблочным повидлом, и размышляла. Она сама заметила, как сильно изменилась после того ночного нападения, когда уже была уверена, что настал ее смертный час. Что-то сдвинулось в ее заскорузлых мозгах и уже могло встать на место. Ни в какую редакцию давать объявление о продаже самоваров она не стала. В субботу, встретив Марию у магазина, Ерофеиха обратилась к ней:
- Маш, приди, забери свой самовар.
Та вытаращилась на соседку. Что это с бабой?! Уж не заболела ли?
- Да откуда я знаю, который наш?!
- Да любой возьми, какой понравится.
- Да ты завтра же передумаешь, жалеть начнешь...
Лидка покачала головой.
- Нет, не передумаю. Мне чужого не надо.
- Ладно, Вику пришлю, пусть выберет.
Вика явилась ближе к вечеру. Самоваров у Лидии Ерофеевой, правнучки комбедовца на чердаке оказалась целая дюжина. Не считая того, которым она пользовалась сама. Лида даже заранее стерла с них пыль, так сказать, придала товарный вид. Подумать только, и из-за этих жестянок семья Ерофеевых была вечным изгоем в деревне! Даже дружить с ней в детстве другие дети не хотели, дразнили, обзывали, и замуж вышла за самого плохонького. Тот же крест несла и ее дочь. Правда, Ерофеиха давно уже привыкла к одиночеству, и оно ее уже почти не тяготило.