Ра прильнул к иллюминатору. Лайнер возвышался гордо и величественно. А Маат, сама того не зная, смотрела на него глазами Сфинкса… в последний раз… больше они не встретятся… Обратного пути у него нет.
Его мысли прервал вой сирены. Скарабей вдруг затрясло, и догоны в страхе закричали.
Ра вскочил.
— Что случилось? — воскликнул он, обращаясь к пилоту.
— Я потерял управление, — крикнул тот.
Хорахте не мог сделать ни шага. Сильная турбулентность сотрясала скарабей, кидая его словно игрушку.
— Ра? Что ты здесь делаешь? — услышал он голос Амма, в ухе которого все еще чернел крошечный переводчик.
— Лучше скажи мне, что случилось?
— Я не понимаю, — выкрикнул тот.
Скарабей резко развернуло вертикально вниз, и он, набирая скорость, полетел к планете. Все пассажиры кубарем повалились в нос корабля. Последнее, что увидел Ра Хорахте: раскрывающаяся пасть громадной огненной змеи. Он поднял руки, чтобы защититься от огня, но острая боль разбила его сознание, и все исчезло во мраке небытия…
Глава 6. Катастрофа
— Что происходит? — воскликнул капитан, вбегая на мостик.
— Я не понимаю… — растерянно произнесла Маат. — Планета… горит и взрывается словно фейерверк. Это началось здесь, — она включила голографическую карту Догона, на которой ярко мигала красная точка. Затем краснота, ускоряясь с каждой минутой, словно кровь, полилась по венам гигантского тела планеты. — Здесь пустынная территория. Но под ней широкая жила сагала. Цвет показывает направление волн высвобожденной энергии.
— Сканеры фиксируют опасный энергетический всплеск в ядре планеты, — отрапортовал Шу. — Если так пойдет и дальше, радиоактивное ядро достигнет критического уровня.
Маат в ужасе прикрыла ладонью рот.
— И планета взорвется…
— А скарабей? — с надеждой в голосе спросил капитан. — Они еще не должны были долететь…
— Скарабей вошел в атмосферу Догона. Теперь он за дымовой завесой. Я ничего не могу сказать. Датчики пытаются его вычислить, но слишком много энергетических помех, — не отрываясь от своих приборов, почти кричал Шу.
На капитанский мостик пришли все, даже кто в это время не был на вахте. Сешет и Имхехтеп, не отрываясь от экрана телескопа, наблюдали за происходящим.
— Жаль Хорахте, умный был птенец… — безнадежно вздохнул Имхехтеп, и оба штурмана резко повернули головы в его сторону. — Да, да. Странный он. Захотел остаться… Я говорил ему не стоит, но он всегда себе на уме. Жаль…, жаль, да…, жаль…
Маат вздрогнула. Даже гибель планеты не вызвала у нее такого ужаса. Руки судорожно сжали подлокотники, а лицо ярко вспыхнуло. Маат отвернулась, пряча слезы… Этого не должно было случиться! Ведь он только что был здесь… а она… она не поняла его… не остановила…, а теперь плата за безразличие слишком высока… Маат не могла говорить… Дыхание перехватило, а мозг бессознательно рисовал образ любимого, охваченного адским пламенем…
— Ты уверен, уважаемый Имхехтеп? Он нам ничего не сказал. Хотя он так неожиданно ушел с мостика… Я поверить в это не могу! — разочарованно воскликнул Шу.
— Сфинкс, Сфинкс! Вы слышите меня? — сквозь треск раздался слабый голос пилота скарабея. — Я потерял управление… Мы уже атмосфере, и нас затягивает, словно в адский жернов.
— О, создатель! — воскликнул капитан. — Я попробую перехватить управление скарабеем… Нет, это не выйдет… активирую ручное управление на аварийные двигатели. Постарайся вырвать рычаг из стопора. Давай, давай, жми на себя!.. Да, я контролирую основной двигатель. Вот сейчас… вместе! Жми!
Но в эту секунду невероятной силы взрыв высвободил из недр гигантскую огненную воронку, а мгновением позже она вывернулась наизнанку и связь пропала.
— Взорвалось ядро планеты, — почти неслышно произнес Шу.
На мостике воцарилась мертвая тишина. Все, как один в оцепенении уставились в смотровое окно. Телескоп уже был не нужен… Полная жизни планета превратилась в сплошное огненное месиво, навечно исчезнув из бытия.
— Страшное зрелище… — с трудом произнес капитан. — Светлая им память, хотя никто больше их и не вспомнит… некому.
— Посмотрите! Это мне кажется или одна из искр продолжает лететь в нашем направлении? — и Шу не теряя ни секунды, увеличил изображение. — Скарабей, — не веря своим глазам, прошептал он, словно боясь словами сдуть искру. — Скарабей! Но почему они не отвечают? Алом, Алом, ты меня слышишь? Кто-нибудь на скарабее слышит меня?
— Да, я, кажется, еще жив, — протрещал эфир. — Наверное, вырубился ненадолго. Голова гудит. Но мы живы — летим к вам.
Вздох облегчения прошелестел на мостике.
— Хвала создателю! — воскликнул капитан. — Как пассажиры? Живы?
— Не знаю, — отозвался пилот. — Мои ноги придавлены. Не пошевелиться. Здесь бардак. Все валяются. Ничего не разобрать. Вам лучше приготовить спасателей и докторов… Толчок был очень сильный. Но мы вовремя вывернули корабль, я успел дать газу, и взрывная волна сама вышвырнула нас из воронки… Все еще не могу поверить… Спасибо, капитан!
Тот Джехути сел, опустив тяжелую голову на руки. В гибели Догона была и его вина… И хоть радость из-за спасения скарабея немного смягчала ужас случившегося, все же смерть миллионов живых существ нависла тяжелым бременем над невольными свидетелями этой катастрофы.
Всех пассажиров и команду скарабея отвезли в срочном порядке в лазарет Имхехтепа, а в помощь ему вызвали докторов команды. Работы было много: переломы, вывихи, ушибы, сотрясения… Тяжелее всех этот перелет перенес Амма. Его буквально вырвали из лап смерти, хотя он единственный из пассажиров, отделавшийся от аварии без единой царапинки. Не выдержало лишь его сердце.
— Они все погибли, — глаза последнего из догонов смотрели в никуда. — Все… моя семья… жена… дети… Я должен быть с ними… Ведь это моя вина!
Его лицо блестело от слез. Капитан взял его за руку.
— Ты не должен так говорить, Амма. Все мы отчасти несем вину за случившееся, но не мы виновники. Ни для кого не секрет, что тупость и жадность всегда приводят к печальному концу. Только досадно, что из-за чьей-то алчности погибло столько невинных. Это случилось бы рано или поздно. Я не говорил тебе, но ученые Отома в тайне работали над созданием супер-оружия еще до нашего прилета. Но никто из них до конца не осознавал, к чему может привести его использование. Видишь ли, ядро вашей планеты — это чистый сагала. Но, что хуже всего, от ядра во все стороны шли разломы, заполненные этим металлом. Где-то толще, где-то уже. Это как бомба с множеством запалов. Вероятно, они испытывали свое изобретение, но сагала не стабилен, и взрыв оказался сильнее рассчитанного. Они запалили одну из жил, и та, словно фитиль, привела огонь к ядру.
— Откуда ты это знаешь? — прохрипел Амма.
— Я же говорил, мы работали с вашими учеными. Но я не мог ничего обнародовать. Иначе погибло бы много невинных догонов. Хотя… знай я наперед о случившимся, возможно, действовал бы по-другому… — Капитан тяжело вздохнул. — Хорошо, что ты выжил, Амма. Теперь есть хоть кто-то, кто будет помнить о вашем народе.