- Я наткнулся там на любопытные мысли одного первобытного естествоиспытателя. Его имя случайно уцелело на магнитных паутинках - "Эйнштейн". Так вот, послушай:
"...Возможно, что существуют другие миры, вне всякой связи с нашим, то есть вне всякой постижимой для нас связи. Возможно - пожалуй, даже вероятно, что мы откроем новые звездные миры, далеко выходящие за пределы того, что исследовано до сих пор. Но никакое открытие никогда не выведет нас из установленного нами трехмерного континуума - так же как исследователь из плоского, двумерного, мира никогда, что бы он не открыл, не вырвется из своей плоскости.
Поэтому приходится успокоиться на конечности нашей части вселенной. Вопрос о том, что за нею, не подлежит дальнейшему обсуждению, потому что он приводит только к чисто логической возможности, не поддающейся научному использованию..."
- Ну, что скажешь на это? - победно улыбнулся Динос.
Эомин пожал плечами:
- Первобытный мыслитель высказал объективную истину. Он прав. Да, нам еще не удавалось проникнуть в эти миры. А дальше что?
- Дальше? То, что я никогда не примирялся с этим. - Голос Диноса звучал дерзко, вызывающе. - Мы умеем перестраивать по своему усмотрению и вкусу целые галактики, так почему не прорваться с Мегамир? Смелости не достает?
- О, конечно, - с едва заметной иронией проговорил Эомин. На планетах вымерли отважные люди.
- Не в этом дело, - с досадой возразил Динос. - Слишком много размышляем. Увлеклись самоанализом. Поклоняемся рассудочности. А требуется - Действие.
И вот теперь, увидев идущего навстречу Диноса, Эомин припомнил все подробности того давнего разговора.
- Слушаю тебя, - отрывисто сказал Динос. - Зачем вызвал? У меня нет времени...
- Должен сообщить тебе нечто очень важное, - прервал его Эомин. - Боюсь, что после этого ты оставишь свои антиракеты.
И он рассказал о том, что происходит на границах Метагалактики.
- Ну и что? - нетерпеливо произнес Динос. - Фиолетовое смещение? Да о нем знали еще в первобытные времена. Так мы превратим его в красное смещение!
Как всегда, эмоции подавляют твой разум, - поморщившись, наставительно заметил Эомин. Он имел право на такой тон: был вдвое старше Диноса и являлся главным Хранителем планетных знаний. - Подумай лучше... Остановить начавшееся сжатие нашей области Абсолютной Вселенной - задача невыполнимая. Да, мы умеем перестраивать галактики. Гасить и зажигать звезды. Строить новые планеты. Менять биоструктуру человека. Но вся наша мощь - ничто перед фиолетовым смещением! Все равно, что ребенку пытаться сдержать своими ручонками горный обвал. Смотри - вот расчеты!..
Эомин мысленно запросил всепланетный вычислительный центр. И позади, в пространстве над его головой, вспыхнули массивы цифр и уравнений. Пляска, хоровод математических символов продолжалась несколько минут. Динос следил молча, сжав тонкие губы.
- Надеюсь, это тебя убедит? - с грустью усмехнулся Эомин.
- Эомин!.. - вдруг крикнул Динос с такой яростью, что тому показалось, будто он способен ударить. - Почему ты так возмутительно спокоен? Разыгрываешь роль древнеиндийского гимнософиста? Я... Никогда не смогу примириться. Никогда! Волна противоречивых эмоций захлестнула Диноса, он обхватил руками голову и, неподвижно глядя в пространство, добавил почти беззвучно: - Не верю. Я должен убедиться сам...
- Но это же на Границе Метагалактики!
- Неважно. Я отправлюсь туда.
- Как знаешь. Кстати, - Эомин тонко улыбнулся, - еще раз сможешь проверить сделанные расчеты. Там, на сфероиде, главный астроном собрал лучших математиков космической семьи человечества.
Бездонная глубина мудрости, накопленной тысячами предшествующих поколений, была в этой печальной улыбке Эомина. Некоторое время оба молча смотрели друг другу в глаза.
- Да, не стоит проверять, - вздохнул Динос, медленно сведя перед грудью сжатые кулаки и так застыв. - О, если б нам как-нибудь избежать катастрофы! Взлететь с нисходящей ветви миллиардолетней спирали. И начать все вновь где-то в ином...
- К чему? - покачал головой Эомин. - Нельзя бесконечно жить. Это не нужно. Противно законам природы. Да и невозможно. Мы, гомо сапиенсы, и все живое вокруг нас должны уйти, вернуться в недра вечной материи. Как звезды и галактики.
Динос молчал. Его дыхание стало прерывистым. Он был подавлен. Родная Земля исчезнет. Да что там Земля, солнечная система - весь видимый мир! Он обвел глазами горизонт. Ничто не изменилось. Солнце все такое же. Вот море... Ослепительно белый песок. Тень утесов... Голоса женщин - красивых, безмятежных, любимых... Смех детей... Планета Земля, безмолвно вращаясь, плывет в насторожившемся пространстве. Земля!.. Зачем ты, Земля?
Динос лег на песок, перевернулся, погрузил в него руки. Он задыхался. Он не мог даже заплакать, так пусто стало в его душе. Потом Динос решительно поднялся, кивнул Эомину и ушел. Туда, где сверкал на солнце прозрачный купол трансгалактического биопередатчика. "Он что-то затевает", подумал Эомин.
- Пока Совет Галактики не вынесет решения, никто не должен знать! - крикнул он вслед Диносу. - Слышишь, никто!
Динос не ответил.
2
Эомин томительно долго ждал известий из центра Галактики.
Но вот замерцала видеопанель дальнодействия, и он сразу погрузился в атмосферу напряженных споров, словно очутился в середине бурлящего водоворота.
Только что говорил Урм, и теперь его изображение, слегка размытое, отступило на второй план. Арена и необъятный амфитеатр Совета, заполненные до краев, едва вмещались в фокусе луча. Тут были смешения всех рас и видов "гомо". Высокие и малорослые, титаны и пигмеи, человекоподобные и совсем не похожие на гуманоидов, - посланцы самых далеких звездных миров. Дети одного великого древа - древа Жизни и Разума.
Выше, над последними рядами амфитеатра, сверкали огромные центральногалактические звезды.
В амфитеатре Эомин сразу увидел Диноса. А вокруг него движение лиц, возбужденные жесты. "Его единомышленники, люди Действия, - с иронией подумал Эомин. - Как будто действием можно заменить мысль".
Вот Динос сорвался с места и подбежал к трибуне посередине сцены. Во весь экран выросла его стремительная фигура. Лучистые глаза горели жарким темным пламенем.
- Здесь, вижу я, побеждает дух смирения и покорности судьбе, - начал Динос звонким, рассекающим воздух голосом. - А человек не должен сдаваться никогда, ни при каких обстоятельствах! Предлагаю - призываю! - развернуть борьбу. Дорогу людям Действия! Мы соберем в единый караван...
Возгласы с места заглушили конец фразы, но голос Диноса все же опять прорвался сквозь общий гам:
- ...все планеты и поведем их в Мегамир. Пробьемся через фиолетовое смещение.
- А ты измерил его мощь? В мегаваттах или Д-энергонах?
- Утопия!
- Эмоции, как всегда, не в ладах с математикой...
- Объясните ему на пальцах!
Внезапно по рядам прошло какое-то волнение. Наступила тишина. Эомин невольно напрягся. "Что там такое? Новая неожиданность?" Динос отступил в глубь экрана видеопанели, и на его месте возник кто-то другой, смутно знакомый. Эомин вгляделся. Ну, конечно, это главный астроном с Границы. Но что он хочет сказать?
- Все споры уже бесполезны, - тихо начал астроном. Видно было, как дрожит его подбородок, как трудно дышит ученый. Это было необычно для человека из расы "гомо галактос" - той же, к которой принадлежал и Урм. Только исключительные и чрезвычайные обстоятельства могли так взволновать галактоса.