Микаш, оказывается, любил читать вечерами. Рисовал мелом на полу какие-то таинственные схемы, расставлял собранные на улице камни и палочки, перемещал их с позиции на позицию, что-то бормотал и беспрестанно сверялся с книгой по военной тактике и большому бестиарию ордена Стражей. Я поинтересовалась, что он делает.
— Учусь просчитывать все ходы, — скупо пояснил он. Я уже думала пожать плечами, как он принялся объяснять про рельеф, погоду и позиции, про численность и качественный состав войска, про поддержание связи между командным центром и удаленными частями, про взаимодействие Стражей с разными способностями, про союзы между демонами и их излюбленную тактику. Сложно было представить все этой многообразие факторов и удержать в голове, чтобы решать задачи в наименьшее количество действий или чтобы свести потери к минимуму. Я никак не могла сосредоточиться, то и дело выпадал и пропускала какие-то важные рассуждения, а потом и вовсе махнула рукой и занялась своими делами. Жалко, конечно, что не выходит понять и чувствую себя совсем дурочкой. И как ему не скучно со мной?
— Не скучно.
Почувствовала, как он обнял меня со спины.
— Тебе же больше нельзя читать мысли.
— Если очень хочется — можно, — смеясь, ответил он и принялся целовать мои волосы.
Сейчас же Микаш просто задумчиво хмыкнул:
— Ты все еще не отказалась от идеи отыскать этот ход?
— Я никогда не отказываюсь от своих идей.
— Какими бы сумасшедшими они ни были, — подначил он.
Я пожала плечами:
— Мне просто скучно здесь… без приключений и опасностей дороги. Я как будто тупею, отращиваю корни и становлюсь обычной трусихой… — я замолчала, не желая продолжать, и после небольшой паузы перевела тему. — Вот смотри, здесь есть легенда об основании города, — я показала первые страницы толстого фолианта эскендерской хроники, где была записана история города с изначальных времен. — В ней говорится, что людское поселение на месте Эскендерии существовало еще до Великого переселения в Мидгард, до основания ордена. Здесь обитало племя, которое поклонялось богу-провидцу судеб, Эс-кенде. От него они узнавали о том, что было и что будет. Благодаря этому они скопили несметные богатства, золото. Но были они скупые и хитрые. Знания записывали на глиняных табличках, бересте и свитках, а из золота отливали для них полки и прятали подальше от любопытных глаз в подземелье под селением. Когда Безликий вел сумеречников в Мидгард, он остановился у стен города и попросил у последователей Эс-кенде совета, где лучше основать свою цитадель. Но они отказались делиться знаниями. Сказали, почему мы должны за так отдавать то, что добыли своим трудом и молитвами? Напомнил им тогда Безликий, что он сын Небесного Повелителя, того, кому безраздельно принадлежат все сокровища и знания мира и у кого сам Эс-кенде ходит на посылках. Не поверили служители Безликому и разозлились.
— Видно, действительно не зря так со своими знаниями носились, — усмехнулся Микаш, но тут же осекся под моим недовольным взглядом.
— Они потребовали, чтобы он доказал свою силу: с помощью дикого быкоподобного демона таврия вспахать гору Акретий, что видна с южной окраины города, засеять ее когтями демона дельфинии, похожей на гигантскую ящерицу, дождаться, когда на закате следующего дня из них взойдут василиски и сразиться с ними.
— Ого! Знали они толк в доказательствах! — продолжал веселиться Микаш.
А я будто наяву представила, что должен был чувствовать тогда Безликий. Когда люди не верят ни единому его слову, сомневаются в нем на каждом шагу, выдумывают каверзные испытания, а ведь он всего-то хотел помочь, сделать их жизнь легче и лучше. Терпения на такое хватило бы только у бога, только у него.
— Безликий исполнил волю служителей и на утро после битвы с василисками, устелив их мертвыми тушами всю вершину Акретия, явился за наградой. Все равно не пустили его в город, отказались открывать свои секреты, только вынесли золотой ларь с пророчествами и поставили перед нем, велев не открывать, пока они не вернуться в город. Безликий послушался их, но когда заглянул в ларь и достал оттуда свитки, они тут же обратились в прах и развеялись по ветру.
— И как это он не предвидел и даже не смог собрать их из праха? — продолжал ерничать Микаш, испытывая мое терпение. Я только показала ему язык. Уж я-то знаю теперь, что Безликий настоящий, я видела его собственными глазами, и мастер Жерард это подтвердил. Так что даже спорить тут не о чем.
— В легенде говорится, что он не смог ничего сделать. Возможно, его силы в человеческом мире были сильно ограничены, а возможно он просто оказался не властен над вотчиной Эс-кенде. Но тем не менее, Безликий впал в такую ярость, что обрушил на город смертоносные смерчи. Они пробили тонкий слой земли, что скрывал вход в катакомбы, и Безликий смог беспрепятственно проникнуть в город. В подземных чертогах он пробыл месяц и три дня. Нашел, что ему нужно было без помощи жрецов Эс-кенде и даже больше. Он узнал то, что знать не дано никому.
— Что именно?
— Тут не сказано. Знать не дано никому, значит, знает только сам Безликий. Логично?
— Только если с точки зрения женской логики…
Я пихнула его в бок, не выдержав.
— Если тебе не нравится, то я не буду рассказывать, — я отложила книгу, бросила короткий взгляд на карту и засобиралась спать.
Ну и ладно, не стоило про то, что действительно дорого, никому рассказывать, даже самому близком человеку. Это как будто сам даешь ему в руки булаву, чтобы он как следует приложил тебя ею по голове. Не близкие, те, которые безразличны, никогда не смогут ранить так глубоко. Свои мечты нужно оставлять только себе. Так и поступлю. Найду способ пробраться в этот демонов нижний город, перестану бояться обитающего там сброда и найду тайный ход. Я сильная, я справлюсь.
Я уже сидела на кровати в одной камизе и расчесывала волосы перед сном, как Микаш обнял меня, лег рядом и устроил свою голову у меня на коленях:
— Расскажи дальше, я не буду смеяться, — он заглянул в глаза. — И помогу тебе найти тайный ход, каким бы беспечным мне это ни казалось. Слово Стража.
От его светлой улыбки обиду как рукой сняло. Я бездумно запустила пальцы в его жесткие непослушные волосы и закрыла глаза:
— Он наказал местных жителей — изгнал их из города, а катакомбы зачаровал, чтобы вход и выход мог найти только главный жрец, но не мог выйти через них. Безликий сказал ему:
«Ты не хотел показывать свои сокровища, так теперь их не увидит никто, кроме тебя. Ты будешь их сторожем тысячу лет, пока не явится тот, кто отыщет здесь то, что я оставил».
— Что он оставил? — встрепенулся Микаш так резко, что я едва не вырвала ему прядь волос. — Ладно, молчу-молчу, продолжай.
— Это конец. Город опустел на несколько веков. Благодаря полученным знаниям Безликий построил цитадель на Авалоре и основал орден Стражей.
Микаш задумчиво хмыкнул. Я поднялась с кровати и подошла к оставшейся на столе карте.
— Смотри, все известные входы в подземелье располагаются в вершинах пятиконечной звезды.
Микаш снова хмыкнул, явно взывая к моей совести.
— Ну хорошо, известны только три входа: они завалены либо ведут вглубь города. Еще два я вычислила сама.
Я воткнула в уже намеченные на карте точки булавки и намотала на них нитку по форме пятиконечной звезды, — Микаш подошел и выглянул у меня из-за плеча.
— А центр как раз главное здание Великой библиотеке. Все сходится! Тайный выход из города должен находиться здесь, — я указала на булавку на южной окраине нижнего города, в районе трущоб и притонов, противоположном от главных ворот. — Это самая ближняя точка от Муспельсхейма, с обратной стороны стены видна та самая гора Акретий, только зовется она сейчас Столовой горой. И самое подозрительное, — я заговорщически подмигнула напрягшемуся Микашу: — Мастер Гэвин после встречи с нами поскакал от старого кладбища в эту сторону и оказался в городе раньше нас, пока мы ехали через главные ворота.