Повезло: следующее выступление выпало на мой выходной и я могла спокойно отлучиться, никому не объясняя куда и зачем. Ставшая невероятно услужливой Хлоя поджидала меня в укромных углах улиц, чтобы сообщить о том, что происходит в нижнем городе. Вначале я отмалчивалась, сдержанно благодарила, но злиться долго не смогла и вскоре простила ее.
В назначенный день мы вместе направились к площади с фонтаном: я широким спешным шагом и Хлоя за мной вприпрыжку, разодетая как всегда пестро аж до ряби в глазах.
Дождь чуть поутих, накрапывал едва-едва. Сквозь тучи робко пробивались тонкие солнечные лучи. Народу собралось совсем мало. Видно, большинство уже поняли, что здесь ловить нечего. Остались только самые любопытные, ну и те, кто хотел лишний раз поиздеваться над наивным единоверцем.
Ферранте тоже изменился. Не осталось в нем и следа былого добродушия, в лице читалось отчуждение и презрение. И говорил он уже далеко не так запальчиво, подбирал аккуратные взвешенные слова и все рыскал хищным взглядом по толпе, кого-то выискивая. И я даже знала кого. Смело вышла вперед и заглянула ему в глаза с вызовом.
— Сегодня мы поговорим о тех, кто неизбежно встретится нам на пути в благостный край и постарается запутать и увести в сторону, — говорил он приглушенным, раскатистым голосом, от которого, казалось, дрожали камни на мостовой. – Они рядятся в овечьи шкуры и бродят между нас, пряча клыки и когти. Втираются в доверие кошачьими ласками и сладкими речами. Щедротами осыпают из широких рукавов. Только поверишь им, как они вольют в твои уши яд, что будет медленно убивать душу сомнениями, пока не останется звенящая пустота внутри. И вы будете уже не вы, а полое создание, живущее лишь сиюминутными прихотями и велениями плоти. Зов истинной веры вы больше не услышите.
Он взял долгую паузу, как любили делать актеры в театре мастера Одилона в самые драматические моменты, а потом указал в толпу. Народ расступался, все взгляды были направлены на нас.
— Ты, девочка, — Ферранте указывал прямо на Хлою. Та сложила руки на груди и смешливо вскинула одну бровь. – Ты не представляешь, в какой опасности находишься. Змея уже свила кольца у тебя на груди, — теперь он передвинул палец на меня. По толпе прокатилась волна тревожного шепота. – Все ее слова лживы, а намерения коварны. Бойся, девочка, ведьм, дары приносящих, ибо они растлевают душу.
Он спрыгнул с помоста и подошел к нам. Все затихли, напряженно ожидая продолжения. Я стояла в каком-то неверии, не знала, что ответить. Лучше бы он напал с ножом, я бы выхватила стилет и показала ему, почем фунт лиха… Но словами, словами я жонглировать не умею, особенно когда так сильно задевают чувства.
— Дай мне руку, дитя. Я уведу тебя от нее и излечу от колдовской порчи.
— Ну надо же, за спасением мой души все в очередь выстроились!
Хлоя посмотрела на его протянутую ладонь без должного почтения и смачно сплюнула прямо в нее. Ферранте испуганно вытаращился. Хлоя заливисто расхохоталась, ее смех передался остальным. И только мы с Ферранте стояли друг напротив друга, как два печальных и злых шута, которые развлекали господ задорными прибаутками, но в глубине души всегда презирали их, мечтая когда-нибудь выступить в серьезном трагическом амплуа.
Хлоя тем временем прошла вперед и сама забралась на помост.
— А теперь послушайте меня, господа хорошие. Не нужно мне ваше спасение и учеба тоже не нужна. Я не хочу быть лучше. Меня все устраивает. А скоро я стану королевой воров нижней Эскендерии и власти у меня будет почище, чем у вас обоих вместе взятых. Тогда я уж точно не стану нести высокопарную чушь, просто позволю всем делать то, что они хотят: жрать до тошноты, напиваться до беспамятства, развлекаться с бабами и брать то, что само идет в руки. Ну что, кто за Хлою, королеву воров?
— Хлоя! Хлоя! – тут же раздались одобряющие выкрики.
Толпа гудела гораздо охотнее и искренней, чем Ферранте или даже нам с девчонками. Оставалось лишь обменяться несчастными взглядами и снять негодницу с помоста, пока она еще не начала призывать грабить дворцы Стражей.
— Слезай оттуда. Что ты творишь?! – я потянула Хлою за руку, но она вырвалась.
— Вот еще! Вы горлопаните тут целыми днями, а мне нельзя?! Я неуловимая тень из гильдии наемных убийц, — она сорвала у меня с шеи медальон с маминым портретиком. – Попробуйте меня догнать!
Мы толком сообразить ничего не успели, как она сыпанула в нас каким-то едким порошком. Глаза резануло, потекли слезы, начал душить чих. Кто-то догадался окатить нас водой – полегчало. Но демоницы уже и след простыл! С моим медальоном! С воришкой поведешься…
Я зажмурила глаза, выискивая ее ауру. Успела уже достаточно ее изучить, чтобы Хлоя не могла застать меня врасплох. Позвала ее к себе, потянулась за ней, провела путеводную черту. Не уйдет!
— Стой! – дернул меня за рукав Ферранте. Надо же, не побрезговал. – Я не дам тебе развращать ее и дальше.
— Да прекратите уже действительно нести эту чушь. Это же смешно! – я легко вывернулась из его захвата и побежала к выходу с площади, расталкивая толпу локтями.
Путеводная нить истончалась. Вот-вот и вовсе пропадет. А вдруг негодница продаст медальон скупщику? С нее станется!
Я выбежала на широкую улицу. Ферранте не отставал, хотя тяжело глотал ртом воздух. Я свернула в узкий переулок, потом в подворотню, снова переулок, через него на грязную улицу, мимо кособоких домов, к разбитой набережной и дальше под почерневший от времени старый мост. Вездесущих уток здесь странно не было. И тихо… Я не сразу ощутила слабое присутствие демонической ауры. «Хлоя!» — тревожно отбилось в груди сердце. Злость на негодную девчонку как рукой сняло. Она пряталась под мостом. А красновато-коричневая аура демона двигалась к ней откуда-то снизу. Со дна реки? Или из катакомб?
Я не стала медлить и выхватила стилет.
— Стой! – закричал Ферранте и подскочил ко мне. Вцепился в локоть. Задыхался от бега. По лицу градом катил пот. – Я не позволю вам совершить злодейство над беззащитной девочкой!
— Да прекратите вы, — стряхнуть его было легко, но я теряла драгоценное время. – Хватит нести фанатичный бред, я не убийца!
Впереди послышался плеск. Я пихнула Ферранте локтем так, что он не удержался и упал на набережную у самой воды. Отделавшись от него, я побежала к Хлое. Она стояла в тени моста и громко смеялась.
— Долго ты. Я его уже выбросила. Если хочешь достать – ныряй, — она кивнула на мутную воду, а потом перевела на меня взгляд и только тогда заметила стилет в моей руке. От веселости не осталось и следа: – Эй-эй, не надо так! Вот твоя побрякушка. Я пошутила.
Она швырнула мне медальон. Я едва успела поймать, прежде чем он упал бы в воду.
— Беги, девочка, беги! – оглушил своим криком Ферранте.
Успел уже подняться, догнал и бросился мне на плечи.
— Беги, я ее держу.
— Хлоя, беги, здесь демон! – заорала уже я, пытаясь снова отпихнуть от себя умалишенного единоверца.
— Я не демон! Это она ведьма! – иступлено кричал единоверец мне на ухо и цеплялся так крепко, что я никак не могла его сбросить. Последние мгновения утекали сквозь пальцы! Аура уже в нескольких шагах
— Вы чего, опия обкурились? – вытаращилась та.
— Да нет же, нет, особое чутье Стражей, помнишь?! Настоящий демон! – выкрикивала я вне себя, пытаясь одновременно освободиться от чокнутого проповедника.
Но хотя бы до Хлои дошло. Она обернулась и спешно попятилась к нам. Вовремя! Из тени уже выступило коренастое ящероголовое существо, сплошь покрытое зелено-коричневой чешуей. Желтые глаза светились в полутьме. Щерилась полная мелких зубов пасть, трепетал тонкий раздвоенный язык, тянулись вперед когтистые лапы.
— Что-что-что это? — хватка единоверца ослабла. – Ты нас заколдовала!
Я уже не слушала его, кричала из последних сил:
— Бегите-бегите-бегите!
А сама выхватила из-за пазухи несколько метательных ножей. Запустила один, второй. Тварь оказалась на счастье медлительной и даже не пыталась отбивать их лапами. Просто шипела каждый раз, когда лезвие вонзалось в чешуйки и изнутри сочилась темно-зеленая кровь. Но тварь не останавливалась, даже не пошатывалась, словно это для нее были комариные укусы. Мощный шипастый хвост лупил по мостовой с такой силой, что вздрагивали камни.