— Иди один, я никуда не пойду, — всё ещё не поворачиваясь, горестно проговорила Рыска.
— Почему это? — не понял Альк.
— Потому что я в глаза тебе смотреть теперь не могу… — призналась она. — Иди… Пожалуйста, оставь меня, — добавила она твёрдо.
Не говоря больше ни слова, белокосый поднялся с бревна, легко, словно ребёнка, подхватил Рыску на руки и, не смотря на её крики и сопротивление, понёс обратно — туда, где горел гостеприимный костёр.
— Здесь сиди и убивайся, если так хочется, но чтоб я видел, где ты, — жёстко произнёс саврянин, поставив девушку на землю возле костра. Сам же подобрал свою одежду и поспешил туда, где были оставлены их сумки с вещами, дабы найти там хоть какое-нибудь подобие полотенца — то, чем можно было бы высушить волосы.
— Какая тебе разница, где я буду убиваться? — вздохнула Рыска.
Плакать она перестала, в костёр подбросила, да и кашу помешала, — ей уже тоже зверски хотелось есть, — но, присев на землю у костра, снова насупилась.
— Чего? — не расслышав, переспросил Альк. Повторять Рыска не захотела. — На земле не сиди — заболеешь, — предостерёг он, вернувшись к костру.
— Да какая тебе разница?! — снова истерически выкрикнула девушка. У неё от переживаний аж под ложечкой засосало. Самой себе она теперь напоминала сговорчивых девиц, про которых украдкой слышала от хуторских батраков, и мнение и о своей персоне, и обо всём произошедшем у неё было соответственное её воспитанию: она дура и бестолочь! Никому такие не нужны. Вся жизнь бедной девушки перевернулась за эти сутки, а все её принципы оказались просто словами. Она теперь попросту ненавидела себя.
— Я вот не могу понять, — остановившись напротив Рыски, начал Альк, — что я-то тебе сделал? Почему ты так со мной разговариваешь?
— Он ещё спрашивает! — девушка от злости даже на ноги вскочила, — получил, чего хотел, а теперь издевается!
Альк нахмурился, глядя ей в глаза.
— А мне так случайно показалось, что тебе всё понравилось, — склонив голову на бок и нахмурившись, произнёс он. — Я ошибаюсь?
Рыска вспыхнула до ушей и опустила глаза.
— Может и понравилось, — проговорила она, — только что теперь со мной будет? Кому я такая нужна?
— В смысле, как — «кому нужна»? — совершенно искренне удивился Альк. — Что за глупости ты говоришь?
— Кто теперь на мне женится?! — трагически воздев к небу руки, воскликнула девушка и снова разрыдалась. — И как я только могла согласиться?.. Дура!.. — дальше были лишь нечленораздельные звуки, перемежающиеся всхлипами.
На летний закат постепенно наползали сумерки, меняя краски и очертания, а за пламенем костра, что пылал прямо со стороны уходящего рыжего светила вообще всё терялось и расплывалось, оставляя лишь гадать о том, что видишь… Белокосый со вздохом опустился на траву по другую сторону от костра, и оттого почти пропал из виду.
— Ну ты что, Рысь, совсем дура, что ли? — прозвучал его усталый голос. — решила, что я тебя теперь брошу, да?
— А что, это разве не так? — прорыдала девушка. Всё, казалось ей, пропало, всё! Счастье, переполнившее было сердце, оказалось пустым и фальшивым, просто исчезнув, так же, как Альк за этим пламенем — только голос и остался. Да и чего она вообще хотела? По-другому что, бывает?
— Я разве давал повод думать обо мне такие вещи? — спросил Альк тем временем с обидой. — Я хоть раз поступал с тобой подло?
Рыска тут же перестала плакать, уставившись на Алька: вообще-то он был прав, и в благородстве его сомневаться ей никогда не приходилось. Просто… этот случай всё же был особенный: это тебе не корзинку поднести!
— А кто же говорил, что от меня только в башне прятаться? Что я забавная девка и сгожусь только для того, чтоб позабавиться? — зло спросила она, — кто меня всё время до зла своими похабными шуточками доводил?
— Нашла, что вспомнить! — фыркнул Альк, ухмыльнувшись. — Ты что, совсем этих самых шуточек не понимаешь? — спросил он серьёзнее. — И вообще, долго там стоять будешь?
— А что ж мне ещё делать? — спросила Рыска, пока не веря в услышанное. У неё вся кровь от головы отлила… Такое никогда, ни сейчас, ни потом и даже ни в одной её сказке не могло быть правдой!
— Сюда идти, — властно, но при этом мягко произнёс белокосый, так, что ей непреодолимо захотелось послушаться, — и не забивать себе и мне голову всякой ерундой.
Рыска во все глаза смотрела в его сторону, так, словно хотела пронзить взглядом это наложение пламени и сумерек, но не сходила с места.