— Да успокойся ты и расскажи толком, что случилось? — не выдержала наконец видунья, в сотый раз услышав одну и ту же фразу. — Что не любит, я уже и так поняла! Да и чего ж ты хочешь тогда? Не любит — так просто уйди от него! Ты молодая, красивая… мужиков, что ли, на свете мало? — крикнула она в сердцах.
Рыска, опешив от такой внезапной перемены в тоне своей утешительницы, умолкла и опустила глаза.
— Не могу уйти… Я дитя от него жду, — призналась она.
— Ох ты ж ё… — вздохнула чёрная и выругалась.
Кем бы ни казалась рыночная гадалка, как бы мрачно ни выглядела и она сама, и её шатёр, по сути своей была она всего лишь женщиной, такой же, как и сама Рыска, хотя и старше на добрый десяток лет. Как может задеть и ранить любимый человек, она знала не понаслышке: сама успела и побывать замужем, и остаться брошенкой с маленьким сыном. Гаданием девушка занялась по сути не от хорошей жизни, а чтобы прокормить того самого сына и старую мать, а то, что ремесло стало приносить неплохой доход, было совсем другим вопросом.
Однако, так или иначе, чего уж она точно не желала никому, а тем более наивной юной весчанке — так это остаться одной с ребёнком и горьким разочарованием в жизни и во всех мужчинах сразу. Вот так просто и по-бабьи — не желала, и всё тут, а потому и уставилась на Рыску, соображая, чем же ей помочь. Милую и простоватую девушку-полукровку, от которой явно исходила знакомая волна дара, ту, на которой только вчера собиралась нажиться, чёрная, разумеется, узнала, да вот только острая жалость к ней мигом вытеснила жажду лёгкой наживы.
— Помоги мне… Сама ведь приглашала! — горячечно зашептала тем временем Рыска, — он не любит меня! А я хочу, чтобы меня любили так же, как люблю я!
Однако теперь чёрная лишь фыркнула в ответ: на такое только горько посмеяться и получалось! К сожалению или к счастью.
— Хочешь? — мрачно спросила она. — А ты хоть представляешь, как это может выглядеть?
Рыска закивала: о да, да, она это представляла, и не раз, а особенно ярко представила вчера ночью, засыпая в пустой холодной постели. Девушка буквально увидела себя в белом, расшитом золотом платье и светлых туфельках, с пышной косой, украшенной жемчугом, — она такую причёску у одной дамы однажды углядела! Она стоял посреди зеленого поля в россыпи цветов, поблизости журчал быстрый ручей (ещё какое-то засохшее дерево неподалёку обнаруживалось, но не суть), а за руку её держалась светловолосая девчушка. Совсем неподалёку на фоне ярко-синего неба вырисовывались шпили древнего замка! А потом сильные мужские руки подхватывали её, мужчина прижимал девушку к себе, и тогда она чувствовала, что любима, любима горячо и беззаветно, защищена этой любовью от всего плохого, что только может быть на свете…
— Ты уверена, что хочешь именно этого? — голос видуньи разрушил вновь объявшее весчанку наваждение.
— Да! — закивала Рыска, снова легко погружаясь в свои грёзы и видя картинку так отчётливо, словно и не теряла дара. — Белое платье, ручеёк прозрачный… маленькая дочка… и он… на руках носит… и… я нужна ему — я чувствую! — девушка с мольбой уставилась на гадалку. — Меняй дорогу! У меня есть деньги, я заплачу, сколько скажешь! — пообещала она и даже за кошелем полезла: негоже мелочиться, когда тут такоё серьёзное дело!
— Да при чём здесь деньги, — неожиданно отмахнулась чёрная. — Дорогу-то поменять можно, запросто, но почему, я не понимаю, ты думаешь, что нелюбима сейчас? — спросила она.
Рыска вкратце, хотя и довольно осторожно озвучила свои соображения, снова пустив слезу: да, холодность со стороны её любимого в последнее время сильно ощущается, да и всегда она, Рыска, знала, что Альк её не любит, просто не хотела, боялась с ним прощаться, не представляя, как будет жить без него. Однако, чёрная словно и не слушала её, уловив в рассказанном главное и с ухмылкой задав следующий вопрос:
— Так ты и есть невеста Алька? Я вчера с ним общалась и поняла, что он скоро женится, но уж никак не думала увидеть тебя воочию. — девушка радушно заулыбалась. — Будем знакомы! Меня зовут Айя, — и она протянула Рыске руку.
Рыска на щепку застыла, глядя то на протянутую ей руку, то в глаза видуньи.
— А ты… ты та девица, что училась с ним в Пристани, но ушла до испытаний, — догадалась она. Подумала и добавила: — Знаешь… пойду я, — и начала подниматься со стула. Не хватало ей ещё сидеть тут и плакаться той, из-за которой всё прошлой ночью и вышло, и до этого тоже…