— Ох, да надо же, какие мы не-е-ежные!.. — с издёвкой протянул мужчина. — Но так даже лучше: меньше крику, — хмуро добавил он. — Уберите её, и побыстрее, пока не очухалась, — бросил он двоим головорезам и, не оглядываясь, направился прочь, в ту сторону, откуда привели Рыску.
— Как? Совсем? — спокойно спросил бесцветный голос.
— Как хотите. Но чтоб её здесь больше не было. Никогда, — холодно ответил посол и, накинув капюшон плаща, исчез за серой завесой дождя.
Несбыточное
НЕСБЫТОЧНОЕ
До вечера Альк еле дожил: плохо ему было весь день, а время тянулось медленнее медленного. Да уж, давненько он не напивался так основательно, как вчера. И хотя, трезвел белокосый действительно всегда очень быстро, с похмелья при этом страдал жестоко, а нынче — особенно сильно, потому что пил вчера всё, что горит, как говорится, и качеством напитков под конец уже вряд ли заморачивался. А всё эта Сашиева дура Айя — вот ведь свезло же её тут встретить. И надо же: сама припёрлась, нашла его в огромном порту! Угрызения совести у неё, понимаете ли, взыграли, помочь вызвалась — ещё одна сыскалась! Раньше надо было думать и помогать или хотя бы в вечной дружбе не клясться. А теперь уже, покорнейше благодарю, ничего нам от Вас не нужно.
Да Саший с ней! Ещё не хватало забивать себе голову какой-то недалёкой идиоткой. Да и вообще, сам виноват: что бы там ни случилось, кто бы и что ни натворил, ледяное вино, пиво и многое другое в рот ему никто насильно не заливал.
Другой вопрос, как там теперь Рыска, — вот кто тоже умом не блещет! Это ж надо было додуматься: притащиться к нему в такую даль! Как будто бы он до вечера с голоду сдох. Да ему бы и не полезло ничего, кроме воды: с неё-то — и то мутило весь день.
Эх… да не в этом дело! Испугалась девчонка, переволновалась сильно, не стоило с ней так себя вести… Но ведь могла бы понять, что у него и так непростой день выдался: и на работу опоздал, получив от начальника порта недвусмысленное заявление, что ещё раз — и можешь больше не приходить, да и работал абы как, в полсилы, превозмогая головную боль с дурнотой да поминая Сашия.
Альк вздохнул… Да не могла она, ничего она не могла! Откуда ей было про такое знать? И напрасно он накричал на неё сегодня, да и за вчерашнее, если уж совсем честно, стыдно. Жутко представить, как она там извелась и сколько слёз с соплями пролила, хорошо ещё, если тётя поддержала.
Ну да ладно, он всё исправит. На завтра ему дали выходной: из-за шторма вряд ли кто-то теперь причалит, а многие капитаны намеренно вывели свои корабли в море, что в такую погоду, говорят, безопаснее, чем стоять на приколе. Так или иначе, разыгравшаяся непогода означает лишь одно: что ему делать в порту нечего, а раз такое дело, раз выпал свободный день, то и свадьбу можно ускорить: пожениться прямо завтра. В молельне в такую жуткую погоду тоже вряд ли будет наплыв народу — люди по домам сидят, мало приятного в том, чтоб нос без дела на улицу высовывать, когда там ужасающе сильный ветер и периодически начинающийся холодный дождь. И скорее всего, ничем не занятый молец за пару лишних монет с радостью проведёт венчальный обряд прямо завтра. А что? К свадьбе всё уже готово, праздничный обед тётины слуги приготовят, а гостей, кроме собственно тёти Мирры, ждать не приходится, так что, нечего и тянуть.
А уж как кое-кто будет рад, представить нетрудно! Она мигом забудет обо всём плохом: надо вот только сейчас, несмотря на так и не прошедшую головную боль, быть с ней немного поласковее. А завтра сообщить, что свадьба переносится, и тогда девушка начнёт просто порхать от счастья, а это так забавно и так… мило!
Да уж… А он-то сам — как не признать? — тоже рад. Ведь представить себе ничего подобного не мог ещё пару месяцев назад. Конечно, может, Рыска, и не самая умная на свете, но и не дура вовсе — это он её так только в сердцах иногда называл или просто нарочно злил. На самом деле, девчонка просто ещё слишком молода: время пройдёт — и всему она научится, жизненный опыт со временем приобретёт. Главное, что она очень любит его и никогда, ни за что не оставит, и нет ей никакого дела, чем он на этой земле владеет и что потерял — он нужен ей такой, как есть — а такого человека, такое отношение к себе в жизни случается встретить далеко не всем.
Губы белокосого тронула сдержанная улыбка, и даже навязчивая головная боль немного поутихла. Вот сейчас… До дома осталась пара десятков шагов! Сейчас скрипнет калитка, и Рыска, которая наверняка проглядела уже все глаза, неодетая выскочит во двор, обнимет его… Нужно сказать ей что-нибудь тёплое, чтобы улыбнулась, чтобы засветились радостью глаза. Пора сказать! Ведь теперь она — навсегда, и ближе её никого нет.