Генералы были окончательно потрясены. Затем, увидев, что Колман утратил дар речи, вперед шагнул английский генерал.
— Простите, но мы не понимаем вас. Что вы имеете в виду?
Похожий на каменную глыбу инопланетянин смущенно отвел взгляд:
— Вы проявляете удивительное благородство, если не считаете нас виновными, — глухо пророкотал он. — Подлые оккупанты погубили ваши плодородные земли, усеяли вашу планету отбросами, отравили реки и озера… Я просто восхищен, что вы из гордости пытаетесь делать вид, будто не понимаете, о чем идет речь… — Он шумно вздохнул. — Как бы то ни было, мы совершили ужасную ошибку. Я должен был более основательно изучить вашу планету. Конечно, мы, сейранги, всего лишь грубые варвары, но у нас есть свое понятие о чести. Если вы потребуете репараций, я сделаю все, что в моих силах, чтобы исправить причиненный вам ущерб.
Главнокомандующий флотом сейрангов выпрямился, положив руку на грудь, и торжественно загромыхал:
— Пусть все знают, что мы совершили неспровоцированное нападение на Землю. Несмотря на предупреждение ее обитателей, мы не смогли вовремя понять, что ваша пленета тяжело страдает от долгой и унизительной оккупации. Чтобы исправить ошибку, мы обязуемся…
— Как! — взорвался багровый от возмущения Колман. — Знайте же, мистер инопланетянин, что никогда — я повторяю, еще никогда никто не диктовал нам свою волю! И этого не будет и впредь! Мы — независимая нация… Отпустите меня, негодяи! Он оскорбил нас! Да отпустите же меня, черт возьми! Я сейчас одним пинком отправлю его…
Потребовались объединенные усилия всего генералитета, чтобы укротить Колмана, буйствовавшего, подобно бешеному быку. После этого запыхавшийся английский генерал рассыпался в извинениях перед сейрангом, пытаясь объяснить, что на Колмана повлияло нервное напряжение схватки, страшная усталость, связанная с чудовищным грузом ответственности…
Но предводитель сейрангов не слушал его. Он смотрел не отрываясь на Колмана.
— Значит, вы хотите сказать, — медленно проговорил он, — что сами довели свою планету до такого состояния?
Наступила гробовая тишина.
Через несколько часов армада космических кораблей покинула Солнечную систему с ее восемью планетами и двумя поясами астероидов. Один из них был совсем свежий…
Мишель Демют
Барабаны Австралии
Через 20 лет после своего основания Пацифида, юная Тихоокеанская империя, порожденная Американским Хаосом и вторым великим броском на восток, вступила в конфликт с объединенной Европой Карла Хундта. Если объекты соперничества (Юго-Восточная Азия, Индийский океан, Индонезия, Южная Африка) и оставались классическими, то вступившие в игру явные или тайные силы отнюдь не были традиционными. Марсианская колония, только что сбросившая свои непрочные цепи, и Церковь Экспансии, мистико-политические ответвления которой искусно внедрялись в оба противостоящих лагеря, не замедлили вмешаться тысячей способов в войну между Европой и Пацифидой, войну, которую журналисты тех времен назвали по этой причине «четырехмерной».
Хотя ядерное оружие, равно как и оружие климатическое и биологическое, были более или менее под запретом, то этого нельзя было сказать об оружии химическом, весьма экономичном и легко применимом. Благодаря химическому оружию каждого солдата можно было приравнять к дивизии ХХ века, что объясняет относительно небольшое число участников боевых действий, обычно набиравшихся на добровольной основе. И этим же объяснялся повышенный интерес к событиям на театре военных действий, проявлявшийся наблюдателями со всех сторон, как со станций «Святой Франсуа» и «Полюс», так и из Великих Американских графств, испытывавших в эти годы подлинное возрождение. Долгое время на Земле циркулировали легенды о присутствии наблюдателей, прибывших из невообразимо далеких миров. Таким образом, можно полагать, что первые контакты с Другими состоялись на 200 лет раньше, чем это признается официальными источниками.
Приближалась ночь. На сожженной ферме на противоположном берегу реки залаяли собаки. Антон Йодрелл встал и отряхнул комочки сухой земли, приставшие к мундиру. В этот момент он увидел аппарат связи, спускавшийся в сумерки из последнего еще остававшегося на небе розового облачка. Погасив все огни, аппарат чиркнул по кустам и опустился на небольшой лужайке, залитой водой.