Чейз опирается рукой на полку позади меня и наклоняется ближе. Я снова отодвигаюсь от него, и он сердито смотрит на меня.
— Не окружай меня, — предупреждаю я.
Он поднимает обе руки вверх, как при сдаче полиции. На его лице снова появляется вопросительное выражение.
— Ну так что? Насчёт завтра?
— Я не могу, — вырывается из меня.
Мне кажется, до меня доносится приглушённое «Да!», но я не уверена.
Чейз берёт меня за локоть, отчего по моей руке бегут мурашки. Но я вырываюсь.
— Не трогай меня, — говорю я.
Откуда ни возьмись, в нашем отделе появляется Пит и решительно направляется прямо к нам. На его лице читается угроза, и я встаю на его пути, чтобы он не набросился на Чейза, потому что, судя по всему, именно это Пит и собирается сделать.
— Ты всё купил? — положив ладонь ему на грудь, спрашиваю я.
Пит опускает на меня взгляд, беззвучно спрашивая, в порядке ли я. Его рука опускается на мою талию, скользит за спину, и он притягивает меня к себе. Проверяет меня. И я не хочу бороться с ним. Я принимаю его.
От прикосновений Чейза по моей коже бегут мурашки, от прикосновений Пита мою кожу словно покалывает. Не самое приятное ощущение, честно говоря, но это лишь потому, что я не в силах его контролировать. Пит притягивает меня ещё ближе, его ладонь лежит на моей спине, во второй зажаты мятные леденцы и всякая мелочь. Он делает шаг в сторону Чейза, и наши тела теперь настолько близко, что мне приходится сделать шаг назад.
Я повторяю свой вопрос:
— Ты всё купил?
Пит переводит взгляд на меня.
— Я взял всё, что мне нужно, — отвечает он. Вежливо, но слишком мягко, и ясно, что именно он имеет в виду.
Я откашливаюсь и поворачиваю Пита к выходу, чтобы мы оплатили все его покупки.
— Ещё увидимся, Чейз, — бросаю я через плечо.
Он машет мне рукой. Мне немножко стыдно, потому что он явно растерян.
Как только мы отходим подальше, он вытаскивает свой телефон, и я уже жду, что скоро мой папа услышит обо всём от отца Чейза. Но мне плевать. Если бы папе Пит не нравился, он бы никогда не отпустил меня с ним одну.
Пит подходит к прилавку и выкладывает свои покупки рядом с кассой. Затем вынимает бумажник из заднего кармана и открывает его. Внутри, вместе с наличностью, я замечаю пару пакетиков из фольги. Моё лицо вспыхивает. Пит расплачивается, закрывает бумажник и убирает его обратно в карман. Потом забирает у фармацевта пакет и благодарит её.
Когда мы выходим из аптеки, он переплетает свои пальцы с моими.
Я поднимаю на него глаза и тут же жмурюсь от яркого солнечного света.
— По-моему, тебе нужно поучиться вести себя прилично, — говорю я, но не могу сдержать смех. Не могу, и всё. — «Jailhouse Rock»? Серьёзно?
Пит пожимает плечами, но при этом ухмыляется.
— По-моему, это было уместно.
Я так громко хохочу, что тут же смущённо прикрываю рот рукой.
— Нет, очень даже неуместно, — отвечаю я.
Он тут же становится серьёзным, а когда мы залезаем в пикап, смотрит на меня.
— Кто этот парень?
— Друг, — пожимая плечами, отвечаю я. — И ничего больше.
— Почему ты не сказала ему, откуда я приехал? — спрашивает Пит. Мне кажется, он даже затаил дыхание в ожидании моего ответа.
— Я сказала.
Он качает головой.
— Ты понимаешь, о чём я.
— Он спросил, откуда ты. Я сказала, что из Нью-Йорка. Что, по-твоему, я ещё должна была сказать?
— Правду. Так было бы лучше всего, — бурчит он.
— Тюрьма — это место, где ты провёл какое-то время, вот и всё.
Пит фыркает.
— Это как если бы мальчишки, которые провели неделю в лагере, говорили, что они из «Каст-Э-Вэй Фармз».
— Но это не так. — Пит качает головой, словно взвешивая мои слова.
Но тут же с подозрением смотрит на меня.
—Ты попросила его не прикасаться к тебе.
— Да, — тихо отвечаю я. — Я многим не разрешаю касаться меня.
И затем я решаю сказать ему правду.
— Я ходила с ним на свидания, пару раз.
— Ты ходила с ним на свидания и до сих пор не позволяешь ему прикасаться к тебе? — Пит удивлённо поднимает бровь.
Я киваю, чувствуя себя неловко из-за его вопроса.
— Хорошо, — ухмыляясь, говорит он.
Я завожу мотор и, положив правую руку на консоль между нами, управляю машиной только левой. Его повреждённая рука ложится рядом с моей, и его мизинец цепляется за мой. Так мне комфортно. Приятно. И одновременно как-то не по себе, но в хорошем смысле, и я не знаю, что мне с этим делать.
— Хватит думать, — говорит Пит, глядя в окно. Он даже не смотрит на меня!
— Ладно, — тихо отвечаю я.
И, усевшись поудобнее, передвигаю руку ближе к его руке.
Когда мы приезжаем в лагерь, я на взводе. Пит смотрит на меня и улыбается.