— Да, с документами засада, — печально вздохнула Алиса. — Нам ещё предстоит наведаться в мою бывшую семью. Но не сейчас, позже. Когда окрепнем, на ноги встанем… А то сейчас только покажемся — прибьют, или в плен захотят взять. Тебя — особенно. Так что пока придётся мне без бумаг как-то перекантоваться. Хотя я ведь правильно понимаю, что мы пока не будем слишком часто на ту сторону ходить?
— Да уж, наверное, — хмыкнул Птицын. — Ты так расписываешь ваши нравы, что мне уже даже не любопытно!
— На самом деле не всё так плохо, — беспечно махнула рукой девушка. — Если у тебя есть семья, есть защита, никакой опасности нет. И даже если ты простец, ни к одному клану не принадлежащий, тебя тоже трогать нельзя, потому как тогда за тебя император заступится. Не сам, конечно, но ты понял. А у нас с тобой пока хуже всего — никто нас не защитит.
— Меня, кстати, не попытаются прибить за то, что я себя князем объявил? — Птицын до этого как-то несерьёзно относившийся к своему «титулу», вдруг подумал, что за него придётся в случае чего отвечать. И загрустил ещё сильнее.
— Не ты себя князем объявил, а я, — наставительно подняла палец Алиса. — А ты только согласился. Я — лицо свободное, да ещё благородного сословия, и потому могу себе господином объявить кого угодно, лишь бы достойным был оный разумный. Это не сработало бы, если бы ты уже кому-то клятву приносил, но ты ведь этого не делал. Значит, формально — свободный разумный, не подчиняющийся никому… на нашей стороне, я имею ввиду. Так что ты можешь принять титул князя. Правда, и лишиться его легко можешь — принесёшь кому-нибудь клятву, и всё.
— А ты разве не приносила клятву своему… я не знаю, отцу, или кто у вас главный в клане?
— Неа, — покачала головой Алиса. — Ты меня очень вовремя под руку принял. Я как раз стала совершеннолетней, а вот клятву верности князю принести не успела. Вчера должна была. Если бы братья меня не подставили перед волкодлаками, запихали бы сейчас на какие-нибудь дальние выселки за свиньями ухаживать. — Лисица мечтательно улыбнулась: — а теперь выкусят! Я — первая помощница нового князя. Правая рука, можно сказать.
— Угу, — покивал Валерка. — Только этого нового князя, как я понимаю, может любой прибить и ничего ему за это не будет. Как и тебя.
— Ну, это мелочи. Всё равно так гораздо лучше, чем то, что меня ждало. И не забывай — если бы не ты, я бы, скорее всего, уже в Навь отправилась, и никто бы по мне даже слезинки не проронил. Папаша только рад небось, что от обузы и позора избавился. Я всю жизнь напоминанием перед его супругой была, что он ей изменил! Только это меня и держало. Хоть немного этому уроду досадить, хоть своим существованием.
«Да уж, всё сложно», — подумал Птицын. Неизменный оптимизм Алисы после таких откровений вызывал теперь настоящее уважение. Не каждый сможет оставаться таким живчиком в столь мрачной семейной обстановке.
Поиски подходящего жилья продолжили вместе. Птицын расчехлил ноутбук и показывал девчонке дома — сначала само объявление, потом на карте.
— Должна заметить, ваша версия Нижнего отличается разительно, — поделилась впечатлениями девчонка, раздражённо дёрнув ухом. — Намного, намного больше! У вас здесь жителей больше, чем в нашей версии столицы! И площадь тоже впечатляет, честное слово! Как вы только друг друга не поубивали ещё!
Частных домов на продажу было предостаточно, только большая часть Алисе совсем не понравилась. Однако к утру несколько более-менее подходящих вариантов придирчивая «правая рука» всё-таки выбрала.
Утром Птицын засобирался на работу — увольняться. Думал оставить лисицу в номере, но девчонка наотрез отказалась сидеть, по её выражению «в тесной конуре».
— Нет, если ты прикажешь, княже, то я твою волю исполню, — хитро посмотрев на «господина» сказала девушка. — Но я считаю, что я тебе и на твоей работе могу пригодиться.
Что удивительно — не соврала. Сначала Валерка хотел оставить её возле офиса — ждать, когда он договорится с начальником, потом подумал, и отказался от этой идеи. Не режимный объект, ничего страшного, если посидит тихонечко в уголке. «Заодно Надька больше не будет говорить, что я неудачник, на которого ни одна нормальная баба внимания не обратит», — подумал парень. Надька — это секретарша шефа. Самое смешное, что сама она как-то к Птицыну даже подкатывала, но он космическим усилием воли отказался. Девчонка ему тогда нравилась, но он всегда считал, что крутить романы на работе — это последнее дело. Как показала практика, сдержался не зря. На поверку Надька оказалась особой крайне вредной и мстительной, постоянно капала на мозги шефу, с которым тоже во всю флиртовала, жаловалась на всех, кто ей чем-то досадил и прежде всего на него, Валерку.