— Я не понимаю, о чем ты говоришь и почему так расстроен, — сообщила Алиса. — И почему ты говоришь, что оборотней не существует? Ты скорбен разумом?
— Да ты выгляни в окно, — буркнул Валерий. — Много ты там оборотней увидишь?
Алиса рефлекторно бросила взгляд на окно, повернулась обратно к парню, потом снова повернулась к окну. Подошла, оглядела панораму, и оглушительно взвизгнула. Хорошо хоть коротко.
— Другая сторона? Ты утащил меня на другую сторону?
— На другой берег ты хотела сказать? Ну да, еле перешел через мост. Думал, там вместе с тобой и сдохну от холода. Если это правда была ты.
— Слушай, а зовут тебя как, спаситель? — спросила Алиса. Валерка представился.
— И ты ничего не знаешь про оборотней. Наверное, и про упырей, мавок и прочих тоже не слышал?
— Почему, слышал. И про оборотней — тоже. В сказках, — флегматично ответил Птицын. Как всегда, после слишком сильного всплеска эмоций пришло спокойствие. Птицин все еще надеялся, что сейчас просто бредит под кислотой, и ничего из привидевшегося на самом деле не существует.
— Значит, это действительно другая сторона, — ошеломленно прошептала Алиса. — И ты, получается, проводник.
— Не, я только в студенчестве проводником подрабатывал, в каникулы. И всего пару месяцев, — открестился Валера. — А сейчас я торговым представителем работаю.
— Да я не про твою работу. Я про призвание. Талант.
— Мой талант — находить неприятности на свою задницу. И, похоже, в этот раз я допрыгался.
— Да все у тебя в порядке! Радоваться нужно! Ты — проводник, единственный на всю округу! Да у нас уже больше ста лет нет связи с другой стороной, а тут раз — и появился! Это же сенсация! Слушай, ты должен немедленно взять меня под свое покровительство. Давай, повторяй за мной: Я, Валерий Птицин, беру под руку Яломиште Алису. И да проклянут меня боги, если действием или бездействием я допущу вред оной дщери…
— Отстань от меня! — возмутился Валерка. — С чего я тебя под руку должен брать? Я вообще не уверен, что ты не являешься бредом моего воспаленного наркотой воображения!
— Да хватит уже, — Алиса и не думала отступать. — Настоящая я, настоящая. И даже не обижаюсь больше за то, что вел себя со мной по-хамски. Ты, видно, думал, я просто собака, вот и не оказывал должного почтения. Так что давай, бери меня под руку.
— Да отстань ты! Я что, лопух какие-то клятвы непонятные произносить неизвестно кому?
— Не сработало, да? — печально вздохнула Алиса. — А ведь так просто все могло получиться… Но ничего, мы пойдем другим путем. — Валерка на этом месте фыркнул. — Под руку ты меня все равно возьмешь, как только поймешь, насколько это для тебя выгодно. Просто придется это долго объяснять.
— Тебе-то это зачем? Хотя стоп, мне сейчас неинтересно. Больше всего мне сейчас интересны доказательства, что я не сошел с ума и не глючу. Потом, если доказательства будут, будем разговаривать.
— Ха! Да нет ничего проще! — фыркнула оборотень, и побежала к выходу.
— Эй, Валерий, помоги дверь открыть. Не могу с замком разобраться.
Птицин пожал плечами, и щелкнул замочком. Лисина выскочила за дверь, прямо в домашней одежде, не потрудившись даже обуться. Валерка пожал плечами, закрылся за девчонкой, и вернулся к холодильнику, в надежде увидеть внутри что-нибудь вдохновляющее. Лучше всего — тортик. Говорят, сладкое для мозга полезно. Парень слабо надеялся, что все это действительно оказалось бредом, и теперь его понемногу отпускает. А трюк с открытием и закрытием двери лишь игра подсознания. Однако не прошло и пяти минут, как на улице раздался визг. Многоголосый.
— Я определенно об этом пожалею, — сказал себе Птицын, и уныло побрел к окну. На улице обнаружилась баба Валя, и еще две смутно знакомые соседки. Одна — подруга и ровесница бабы Вали, другая — молодая мамаша с коляской. Все они на разные голоса демонстрировали ужас и непонимание. Точнее самозабвенно орали и тыкали пальцами в серебристую лисицу, мечущуюся по проезжей части. Лисица металась не просто так, а в попытках уклониться от стайки бродячих псов которые живут неподалеку, под метромостом или на старом элеваторе — Валерка не знал точно, но псов иногда подкармливал, потому что собак любил. К тому же людям от них вреда не было, максимум облают пришлого или хозяйского кабысдоха. Теперь все трое псов с азартом гоняли по проезжей части серебристую лису. Алиса, кажется, ситуацию опасной не считала — от собак уклонялась с ленивым изяществом. Время от времени почти позволяла им себя коснуться, но в последний момент неизменно оставляла с носом.