Выбрать главу

— Виктор Николаевич, — подал голос Владислав, он уже стоял рядом.

— Да. — Салин развернул кресло. — Слушаю тебя.

— Ситуация под контролем, Виктор Николаевич.

— Подробности?

— Это технические детали, Виктор Николаевич, — немного помедлив, ответил Владислав.

Салин молча указал на кресло рядом с собой. Владисла присел на самый крашек, по привычке чуть поддернул вверх брюки. Он тяжело посмотрел в глаза Салина. Перевел взгляд на свои кисти, неподвижно лежащие на коленях.

— Дмитрий Рожухин ликвидирован в ходе огневого контакта. Я лично произвел контрольный выстрел. Труп вывезен в надежное место и уничтожен.

— Это я прочел в твоей шифровке. Мне нужны детали, малейшие детали, способные вывести на наш интерес.

— Прямых выходов на нас не осталось. Квартира принадлежала нашему агенту по кличке «Бетховен». Он — единственная ниточка, ведущая непосредственно к нам. Мы его использовали «в темную», никаких прямых контактов с Организацией и концерном. По легенде он выполнял координирующие функции в Трибунале, придуманным Рожухиным. «Бетховен» ликвидирован самим Рожухиным в момент захвата.

— Зачем?

— Рассчитывал навесить живого «Бетховена» на нас, как камень на шею. Не сложилось, решил, пусть не достается никому. Мы вполне могли бы сыграть «Бетховеным» в своих интересах. «Бетховена», архивного агента ГСБ, привлек лично Рожухин и лично с ним контактировал. Нас «Бетховен» не знал, считал, что сотрудничает с управлением «Т». Получилось бы, что мифические Трибунал и «Меч» Рожухин создал для пускания пыли в глаза руководству.

— Проблема в том, что «Меч» не миф, — вздохнул Салин.

— Я уже запустил процесс зачистки всех контактов, способных вывести на нас. Есть одна фигура, которую я не могу снять с доски без вашего ведома. — Владислав поднял взгляд. — Ливитцкий. Он не раз встречался с Рожухиным по линии этого мистико-эзотерического кружка.

— Только Ливитцкий?

— Да.

Салин покачал кресло. Решение далось ему до ужаса просто.

— Согласен.

Владислав лишь кивнул.

— Ты упомянул про огневой контакт. Там что, был бой?

Владислав немного помедлил с ответом.

— Когда всплывут контакты «Бетховена» с террористами, а такую вероятность я не исключаю, все спишут на них. Пока это выглядит как бандитское нападение неустановленной группой лиц с целью ограбления. — Он сухо кашлянул в кулак. — Если вам интересны детали, мы потеряли троих. Два оперативника и Наташа Голубева.

Салин чутко уловил, как едва заметно дрогнул голос Владислава.

«Они, наверняка, были близки, — решил он. — Особо их личной жизнью не интересовался, но столько лет рядом, а Наталья — женщина яркая. Была. Теперь уже — была».

— Мои соболезнования…

На секунду лицо Владислава застыло.

— Наталья была обречена, — сухо произнес он. — Рак мозга. Обнаружили месяц назад. От операции отказалась.

— Глупость какая! — вспыхнул Салин. — Мы бы предоставили лучших врачей.

— Которые сделали бы ее инвалидом. И мне бы пришлось ее ликвидировать как опасного свидетеля, который за себя не отвечает. Она знали правила игры, Виктор Николаевич. Если бы в ближайшую неделю она сама бы не сделала правильный выбор, мне бы пришлось…

— И ты бы смог, Владислав?

— Да. Когда нет выбора, это просто.

Салину показалось, что сквозь толстое стекло прорвался сырой ветер, забрался под одежду и холодным наждаком царапнул по груди. Владислав не изменил ни позы, ни выражения лица.

Потребовалась минута, показавшаяся Салину вечностью, пока он не справился с вдруг залихорадившим сердцем.

Владислав поднял взгляд, что-то быстро считал по лицу Салина, и вновь стал разглядывать свои неподвижные пальцы.

— На настоящий момент сделано все, что было в наших силах, — продолжил Владислав. — Мы намеренно сбросили в квартире удостоверение Рожухина. По нам стреляли из его табельного пистолета. Там полно его отпечатков. С учетом того, что его подозревают во внеслужебных контактах с боевиками, они побегут по самой опасной для них версии: его захватили те, кем он манипулировал. Розыск уйдет в дебри подпольных террористических групп, а там черт ногу сломит. Фактор времени работает на нас. Что же касается агентуры Рожухина в нашей организации, она зачищена полностью.

— Вы уже попробовали установить, был ли у него заказчик?

— Работаем. — Он опять поднял взгляд. — Наташа считала, что вряд ли у него был хозяин. Есть какой-то предел информированности исполнителя. Стоит его превысить и чуть ослабить поводок, как человек становится абсолютно неуправляемым. На первых порах это не бросается в глаза, более того, он горит на работе, дает невероятные результаты, все довольны. А он, оказывается, работает на себя, творит, как вольный художник, и вся мощь организации становится лишь средством в реализации его буйных фантазий. Так вот, Наташа была не права. Вернее, я очень опасаюсь, что в ближайшие часы мы получим подтверждения ее неправоты.

Салин бросил на Владислава настороженный взгляд.

— Старостин?

Владислав отрицательно покачал головой.

— Я не Ливитцкий, Виктор Николаевич. Я не строю метафизических моделей, я работаю только с фактами. Факты же таковы. Дмитрий для акции по Карнаухову привлек опытных специалистов, я имел возможность лично наблюдать их работу. Если их не затравили в сегодняшних облавах, или они не вышли из города после провала исполнителя, то ничто им не помешает нанести еще один удар. Но это предположение. Самый тревожный факт: в адресе был некто третий. Он ушел, ушел по крыше. Убил моего оперативника. Одним выстрелом, навскидку, с сорока шагов. Это очень профессиональная работа. Не могу не предположить, что Дмитрий Рожухин сдал ему информацию о вашей встрече со Старостиным.

— Как он мог об этом узнать?

— Снял через агента данные с нашего сервера. В адресе мы изъяли ноутбук Бетховена. Судя по всему, непосредственно перед нашим приходом Рожухин на ноутбуке считывал информацию с флэшки. Данные на флэшке идентичны тем, что качали с нашего сервера. Таким образом, угроза утечки информации о месте и времени встречи вполне реальна. У меня твердое убеждение, что Рожухин прикрывал отход своего человека. — Владислав выдержал паузу. — Виктор Николаевич, решать, конечно, вам, но я бы перенес встречу в более безопасное место.

— Вот как? — Салин недовольно дрогнул губами.

— Мертвые иногда способны кусать живых. Никто не знает, а теперь и не узнает, что было на уме у Рожухина. Он вполне мог затаить злобу на вас лично.

— Интересно, за что?

— Рано или поздно от вас поступил бы приказ обрубить контакт с Рожухиным. Таковы правила. Он не мог этого не знать.

Ретроспектива

Старые львы

Эзотерической кружок Ливитцкого Салин посещал не реже раза в месяц. Поводом, как правило, были «смотрины» перспективного неофита, попавшего в сети Ливитцкого.

Мистика и эзотерика на зыбкой почве Катастрофы расцвели таким буйным махровым цветом, что затмили повальное увлечение «тайными знаниями», биоэнергетий и прочей чертовщиной, вспыхнувшее в Перестройку. Кружки, ложи и даже целые ордена возникали то тут то там, как поганки, наевшиеся радиации. А Домен они облепили, как гнилое бревно. Не было «приличного дома», где бы не устраивались столоверчения, ночные радения, спиритические сеансы и тантрические оргии. Медиумы, кликуши, старцы и ясновидящие гуру пользовались такой популярностью, что владелицы светских салонов вели за ними настоящую охоту. В салоны и «ложи» валом валили охочие до запредельного секса и полулегального употребления всяческих дурманящих зелий, жаждущие почесать языками на «потусторонние» темы и сверкнуть эрудицией в «тайных знаниях», гонящиеся за модой и бегущие от скуки. Редко, но попадались н а с т о я щ и е.

В профанских «ложках и орденках», как презрительно величал салоны Ливитцкий, н а с т о я щ и е долго не задерживались. Либо уходили разочарованные… Либо уходили завербованными. Их, тщательно протестировав и прощупав, переводили для окончательной доводки в места, закрытые и запретные для профанов. Кружок Ливитцкого был именно таким местом: последним чистилищем перед входом в круги истинно причастных к реальным тайнам мира.