В отделении его считали чокнутым, мол, слишком уж старается, перекрывая все медицинские рекомендации. Множество других пациентов с тем же первоначальным диагнозом, напротив, впадали в меланхолию, сидели неподвижно пялясь в стены и кривились, когда им напоминали о необходимости отправиться на тренажеры или даже массаж. Хотя массаж был самым приятным из видов лечения.
Именно там в зале, Паркера впервые навестил Шварц – седоватый сержант в возрасте отставника. На нем была полинялая роба, а на ногах больничные туфли, которые носил персонал – от начальника госпиталя до младших мединструкторов из чего Паркер тогда сделал вывод, что это не пациент.
– Я уже несколько недель наблюдаю за тобой, парень, – сказал он. – Ты очень упертый, а мне такой и нужен.
– А кто вы? – осторожно поинтересовался Паркер, освобождаясь из зажимов тренажера.
– У меня ремонтная каморка в подвальном этаже. Я чиню разные нужные штуки, без которых тут всё остановится.
– А я причем?
– Мне нужен помощник.
– Нет, я не могу. Мне нужно тренироваться. Я вешу пятьдесят пять кило, а должен набрать еще двадцать. Нет, я не могу.
– Послушай меня. Вот ты занимаешься на «ТИ-543», но используешь только треть режимов и почти все на одну группу мышц. Если продолжишь дальше, то с твоим усердием превратишься в перекошенного или сутулого урода. Оно тебе надо?
Паркера эти слова озадачили. Ведь он тогда действительно, занимался словно в лихорадке. Ему казалось, что он не успевает за графиком, который сам себе придумал.
– А что же делать? Как включить все программы в тренажере?
– Чтобы включить все, нужно починить программный блок.
– А вы это можете сделать?
– Мог бы, но я завален работой.
– Вы один и у вас нет помощников?
– Нет. Время от времени я пытаюсь кого-то учить, но они или тупые или ленивые.
– А я, вы думаете, другой?
– Думаю другой. И потом, я пробью тебе полставки ремонтника и ты будешь получать деньги. А если руки растут из правильного места, приобретешь еще и специальность.
– Да ну! На специальность то, наверное, долго учиться, – не поверил Паркер.
– Если учиться – то долго, а если сразу с головой в работу, то быстро. Там сразу видно – будет толк или лучше идти помогать санитарам горшки выносить.
Вспомнив те переживания и сомнения Паркер улыбнулся. Тогда ему казалось, что он повис над бездной неизвестности. Какое принять решение? Как быть? Сейчас эта ситуация казалась пустяшной, но тогда, после длительного периода медикаментозного лечения, его ощущения были весьма запутанными.
2
Тучи унеслись на север и снова вышло солнце. Паркер перевел дух и вернулся к терминалу. Привычно положил пальцы на сенсоры и… по экрану пробежала полоска настроек. Блок ожил и сообщил об этом сигналом зуммера.
– Вот, что значит успокоиться! – с победной интонацией произнес Паркер и еще раз добрым словом вспомнил старого сержанта Шварца. Вспомнил также его коморку с громоздившимися до потолка блоками, которые следовало починить. Тогда эта задача казалась Паркеру-ученику неподъемной.
Мастерская сержанта оказалась почти лабораторией с разнообразным, но уже устаревшим оборудованием, опираясь на которое требовалось возвращать в оборот блоки и приводы, бывшие на три, а то пять поколений моложе ремонтной базы самой мастерской.
– Мы с вами все это должны починить? – спросил тогда Паркер, запрокинув голову и оценивая предстоящую работу.
– Глаза бояться, а долг платежом в первую очередь. К тому же чинить не обязательно, достаточно просто привести в порядок.
– А в чем разница?
– Полностью исправленные блоки должны выдавать характеристики производителя. Но нам этого не нужно, достаточно чтобы они могли по минимуму выполнять свои функции внутри большой машины. Усек эту разницу?
– Так точно.
– Тебя где подстрелили?
– На Вондере. И не подстрелили, а…
– Да я в курсе, что ты на полном восстановлении лежал. Честно говоря даже странно, что на своих ногах ходишь. Обычно клиенты из отделения доктора Фенгерна уже, так себе бойцы. Давай, подходи к стапелю, не бойся. Я кратко объясню тебе что и как.
Паркер помнил, как робко приближался к огромному столу заваленному неисправными блоками и заставленному тестовой аппаратурой.
О назначении этих приборов он не имел ни малейшего представления.
– Если что, у меня в школе был посредственный балл по физике, – пошутил он, пряча за шуткой свою робость.