Раз.
Два.
Эй, я же прицельно бью. Сил что ли не хватает?
За дверью загрохотала тяжелая подошва.
— Эй! Я здесь!
Надо привлечь внимание. Подать знак!
Рыпнуться к двери я не успевала. В нее со всей дури полетел ботинок. Мощный такой. Подошва аки сталь. В жаркую пору в обуви прели ноги, но для плутания по бесплодным пустошам они шли на ура.
И нет, я не планировала, что ботинок попадет в лоб вбежавшему солдату. И то, что, пытаясь удержать равновесие, тот поскользнется на плащевке. И стукнется головой о бетонный пол.
Склонившись над неудачливым мужчиной, я в ужасе уставилась на результат содеянного. Замутненные глаза смотрели сквозь меня. Прежде чем я успела что-то сказать, упавший щелкнул по рации.
— Попытка побега. Объект… Половинка.
Видать сильно ударился.
— Че?
В задымленный коридор я рванула чисто на рефлексах. Когда тебе говорят, что ты сбегаешь, а ты не планировал, становится как-то неловко не оправдывать ожидания. Если бы не паника из-за пожара, наверное, я бы задумалась. Куда сбегать-то? Зачем? От пожара? Так тут не побег, а спасение. Стадный инстинкт. Все бегут, и я бегу.
— И вы бегите! — крикнула я, не оборачиваясь.
В одном ботинке. С натянутой кофтой на половину лица. С одуревшими от адреналина глазами. В белую тьму коридора сквозь мигающие лампы и звуки надрывающейся сирены. Бежала я недолго. Коридор закончился тупиком.
Не угадала.
Пошарив по стене, двинулась по кругу. Ручка двери попалась не сразу, но поддалась с легкостью. Не теряя драгоценного времени, дернула ту на себя. Не скажу, что ожидала увидеть за ней огромную лабораторию с сотней рабочих, спокойно занятых своими делами. Передают инструменты, настраиваю аппаратуру, пишут отчеты. Никакой паники. Все заняты повседневными делами. Будто бы проблемы остального мира не имеют к ним никакого отношения.
— Пожар! — возмущенно вскрикнула я. Реакции не последовало, и я неловко предположила: — Радиационная тревога?
Передо мной остановился один из рабочих в защитном костюме и забавной коробочкой в руках. Он повернул голову к мигающим за стеклом лампочкам.
— Проект Сонара. Вас не предупредили? — Лаборант протер запотевшие очки. — А вы собственно, из какого отдела?
— Из того, который не предупредили.
— А, — понимающе заключил он, глядя мне за спину.
Дверь лаборатории распахнулась, впуская Сонара в облаках дыма. Или пара? Ни запаха гари, ни слезливости глаз ему не сопутствовало.
— Нет повода для беспокойства, — вошедший четко обозначил позицию, — ситуация под контролем.
Толпа вооруженных людей за его спиной говорила об обратном. Но лаборант был не из придирчивых. Кивнув, он продолжил свой путь.
— За мной.
Когда дымное пространство сменилось просторным павильоном с громоздкими аппаратами у стен, а вооруженное сопровождение рассосалось, мы остались только вдвоем.
Мужчина с дредами указал на стул.
— Садись.
— Что это было?
— Стандартная проверка на особенности неестественных способностей. Магии, если так понятней.
— Я же сказала, в чем заключается мой Дар.
— И мы должны были поверить?
Прикрыв глаза, я прокрутила последние полчаса.
Они подняли тревогу и запустили дым, чтобы проверить, смогу ли я выбраться из запертой комнаты. Если бы у меня была тайная магия, которую я скрывала, при опасности я бы воспользовалась ей. И камеры стояли не просто так. За моими мытарствами кто-то наблюдал. Да почему «кто-то»? Тот самый солдат, который кинулся на помощь камере, которую я решила раздолбать.
— Был бы у меня активный Дар я бы вынесла вас, ребята, еще в первую встречу.
Густые брови сошлись на переносице.
— Ты вырубила нашего парня за две секунды. — Кивнул мужчина.
— Он сам себя вырубил! — Я указала на выпуклые мониторы за спиной. — Прокрутите пленку.
— Счастливая случайность? Вот уж… — его слова прервал стук. — Самое время, — недовольно отозвался Сонар, разрешая войти.
В комнату бесшумно просочился солдат. Весь вид громилы показывал, как сильно он хочет слиться со стенами и быть где угодно, только не здесь. Переборов себя, он с грохотом опустил на стол мой ботинок. Я пригляделась к незнакомцу. Улыбку удержать не удалось, хотя стоило понимать, что таким образом я наживаю себе лишнего недоброжелателя. Но что я могла поделать? На лбу бравого солдата красовался красный полумесяц, аккурат по форме подошвы.