— Не так, так эдак, но он будет в адресе.
— Оптимист, бля, — сказал, как сплюнул, Владислав.
Дмитрий сделал вид, что ничего не услышал.
— Такую наводку он не манкирует. Адрес известен, подходы известны, расписание «объекта» известно. Кстати, Бетховен, втемяшил ему простую, как гвоздь, мысль, что удачный момент дважды не подгадать. Не сегодня, так завтра Карнаухов выползет из норы, засядет в штаб-штаб-квартире Движения, и достать его будет в сто раз сложнее.
Владислав опустил бинокль. Взгляда от дома Карнаухова не отрывал.
— Самое простое, Диман, это сейчас дать тебе винтовку и попросить нажать на курок, — ровным голосом произнёс он.
Дмитрий хохотнул.
— Не, не катит. Тогда придётся ликвидировать меня на отходе, а я слишком ценный кадр.
Владислав охнул и резко вскинул бинокль. Дмитрий, спохватившись, поднёс окуляры к глазам.
На фоне фосфорно-белой стены скользила чёрная фигура человека. Он бесстрашно скользил по канату вниз головой. За секунды он оказался напротив бойницы окна ванной комнаты. Перевернулся. Замер, уперев ноги в стену по краям окна. Притянул себя к стеклу.
— Лихо, — прокомментировал Дмитрий. — А ведь подъезды у них под охраной и видеонаблюдением. Значит, по крышам добрался. В дождь, между прочим.
Владислав сквозь зубы процедил что-то матерное.
— Что будем делать?
— Ждать, — ответил Дмитрий.
— Когда рассветёт, скажешь, чего мы ждали, ладно?
— Шутка?
Владислав не ответил.
В комнату, тихо приоткрыв дверь, заглянула женщина.
— Мальчики, хозяин хаты в себя приходит.
— Наташа, не тупи! Вколи ему ещё, пусть побалдеет на халяву, — бросил, не оглядываясь, Владислав.
Ретроспектива
Юрка Садовский, по кличке «Соловей»
Карнаухов страдал бессонницей, заработанной за долгие годы государственной службы. Убрать его ночью было самым оптимальным решением. Ни посетителей, ни свидетелей, ни экстренных выездов на службу. «Объект» гарантировано находится в адресе и был полностью беззащитен. Жил Карнаухов один. Домашних животных не держал. Горничная уходила ровно в девять вечера. В туалет ходил три раза за ночь, как по расписанию, раз в два часа.
Всё получилось, как по нотам.
Карнаухов, шаркая домашними тапочками, прошёл в ванную. Встал, уперевшись руками о раковину. Тупо уставился на своё отражение в зеркале. Помял мешки под глазами. Зевнул.
В левом боку шаровой молнией взорвалась боль. Раскат грома раскололся в мозгу. Показалось, во всём мире погас свет…
Стеклорез описал правильную окружность вокруг резиновой нашлёпки. Стекло тихо дзинькнуло. В идеально ровное отверстие рука прошла, не задев края. Пальцы нащупали крюк шпингалета.
Надавив ногой на нижний край рамы, Юрка открыл окно. Беззвучно впрыгнул в комнату.
Карнаухов уже затих. Лежал ничком, прижимая левую ладонь к сердцу. Сквозь пальцы обильно сочилась кровь.
Юрка зубами снял перчатку. Наклонился, приложил пальцы к дряблой шее Карнаухова. Вена на шее не пульсировала.
И тут в комнате возник какой-то посторонний звук.
Юрка моментально нырнул за ширму, закрывавшую унитаз. Снял пистолет с предохранителя, и замер.
В большой квартире царила глухая тишина. Источник тревоги находился где-то рядом.
Юрка обшарил взглядом комнату. Огромная ванная, стеклянная колонна душа, корзина для белья, массажный стол и плетённое кресло. Спрятаться негде. Разве что в шкафах, скрытых за зеркалами.
Вдруг опять повторился тот же звук, но уже громче и протяжней. Потом что-то полилось на пол.
Обмякший Карнаухов продолжал опорожнять кишечник, наполняя всю комнату зловонием. Юрка облегчённо выдохнул.
Он посмотрел на посеревшее обрюзгшее лицо Карнаухова. Старик прожил непростую жизнь, умел вовремя притаиться, если пережил стольких вождей. Теперь на наливавшимся восковой тяжестью лице всё явственнее проступало выражение брезгливой презрительности. С вывернутой посиневшей нижней губы свисала тягучая ниточка слюны. Юрка отвернулся.
Выключил свет в комнате. Подошёл к окну. Ухватился за верёвку. Дважды дёрнул. Не успел разжать пальцы, как верёвку с силой потянули вверх.
Ретроспектива
Дмитрий Рожухин
Владислав поцокал языком.
— Видал?
— Да. Класс! — отозвался Дмитрий. — Второй на крыше.
— Будем считать, что на подстраховке ещё двое.
— Минимум. И оба со снайперскими винтовками.