— Ну, даёшь, мамаша! — восхитился он. — Даже я трупы не ем.
Он, похоже, меня как-то не так понял. Да что возьмёшь с двухдневного подростка?
Подсунув плавник под оборотня, Федя играючи забросил его себе на спину. Я залезла сама и мёртвой хваткой вцепилась в мокрый мех.
То, что в раннем (позавчера) детстве было кожаной юбочкой, по мере взросления трансформировалось в корону из хитиновых пластин поперёк здоровенной туши, где я с относительным комфортом и угнездилась, частично удерживая тяжеленного волка на коленях.
Проводив взглядом берег, на котором омерзительной кучей копошились подземники, я облегчённо вздохнула, но тут же забеспокоилась снова: Мор был совсем плох, а кровь и не думала останавливаться.
— Федя, а нельзя быстрее?
Моё „плавсредство“ хмыкнуло.
И я думала, что это Мар быстро бежал? Меня вжало в плавник, и деревья по берегам слились в одну тёмную стену. Пару рощиц, неосмотрительно росших на островках на нашем пути, водянник просто пробил насквозь, не сбавляя скорости. Я беспомощно гладила волка, не зная, чем помочь и, чтобы как-то отвлечься, прицепилась к Феде.
— Как ты в колодец-то попал?
Тот охотно включился в разговор, то там, то сям выхватывая по пути русалок из воды.
— Папаня мой туда икру метал.
— Так вас там ещё много? — я представила себе полчища таких вот Федь и забеспокоилась за местную экологию.
— Не, — чавкая, отозвался „сын“. — Я первый вылупился. Спасибо, что в колодце, а то ловил бы сейчас братцев-сестричек по рекам-озёрам.
Меня замутило. Он ещё и каннибал!
— Вот найду подругу поприличнее и тоже туда наметаю, да побольше, — воодушевлённо продолжил водянник.
— Что, тоже в колодец? — слабым голосом поинтересовалась я.
— А куда ж ещё? Нечего слабаков плодить, — наставительно поставил точку Федя. — Вон тот замок?
Замок возник после очередного поворота, как чёрный призрак, и стремительно увеличивался в размерах.
Притормозив в метре от крепостной стены, водянник аккуратно снял со спины оборотня и дал спуститься мне.
— Приятного аппетита, — ухмыльнувшись во всю сотню клыков, он начал разворачиваться. Я не я буду, если он слегка не подрос.
— Федя, — позвала я. Здоровенная башка обернулась и я с чувством поцеловала её куда-то в щёку. — Спасибо.
Окатив меня водой с ног до головы, водянник скрылся из виду.
— Помогите! — во всё сорванное горло закричала я.
Глава 5Не сомневайтесь, меня услышали. Но реакция оказалась далека от мною лично ожидаемой.
Высыпавшая из замка толпа на мгновение замерла, при виде меня, сидящей на коленях рядом с волком и зажимающей обеими руками рваную рану на его… м-мм, спине. Потом первые ряды ощетинились ножами.
— Убить человеческую девку… — прокатилось волной.
— Вы не поняли, — я закашлялась: сорванное горло протестовало. — Ему помощь нужна!
На народ это не произвело ни малейшего впечатления: оружия стало больше, а его носители приближались на редкость неотвратимо. Может, амулет перенастроить надо? Да нет. Я же их понимаю…
Из-за спин первого ряда выступил с десяток оскалившихся волков. Мара среди них не было. Вот тут мне стало по-настоящему страшно. Что, если это не тот замок? Я уткнулась лицом в спутанную шерсть, прикрывая гарант возвращения домой своим хилым телом.
Злобный рык перекрыл все звуки и из леса выскочил ещё один оборотень.
„Всё, всё, не бойся“.
Мар… От облегчения, я едва не ушла в несознанку.
Расшвыривая сородичей по сторонам и сопровождаемый их жалобным визгом, он пробился к нам, и памятником встал рядом. Повелительное рявканье побудило ближайших — даже не знаю, можно ли их так их назвать после сего милого приёма — подданных незамедлительно начать транспортировку пострадавшего в замок.
„Фу, едва за вами угнался. Уж мне этот твой Федя! Чуть все лапы не переломал, — на ходу возмущался оборотень. — А ты — молодец. Только с виду такая беззащитная. Пошли быстрее бочку открывать. Мора лечить надо немедленно“.
— Водой?! — оторопела я.
„Только ею и остаётся… Ох, не нравится мне этот укус!“ — озабочено забросил мне в голову Мар.
Решительно отогнав доводы логики, во весь голос вопиявшей, что такого быть не может, я прониклась серьёзностью ситуации и бросилась вслед за волком. За поспешность поплатилось моё колено: кто-то оставил во внутреннем дворе без присмотра ведро. Об которое я немедленно и споткнулась. От грохота, который произвела жесть по брусчатке, и русского мата, вдохновенно разнесшегося в ночном воздухе, по моим прикидкам, должны были проснуться не только те обитатели замка, что ещё продолжали почивать, но и население всех близлежащих кладбищ.