— Вот и нет! Он её у меня лет триста назад отобрал и спрятал, — любовно гладя обложку, Мар обвиняюще уставился на брата.
— Все они такие — старшие братья. Всегда стоят на пути просвещения молодёжи, — фальшиво посочувствовала я и переключилась на упомянутого старшего. — Как написано? Поделись впечатлениями. Стоит Маркину вообще на неё время тратить?
— По мне, так весьма далеко от реальности. Местами слишком велик риск сломать шею, — неожиданно и несколько своеобразно включился в игру тот. — Поверишь на слово, или желаешь лично убедиться?
— Сам пойдёшь блондина ловить? Вот спасибо! А то я уже отчаялась самостоятельно справиться, — я издалека помахала кончиком своих волос, изо всех сил стараясь не покраснеть. — Мар, ты когда проштудируешь, дай и мне почитать. Хоть теорию подтяну, а то опозорюсь ещё при случае.
— Вот уж нет, — отыгрался младшенький. — Девицам не положено.
Братья церемонно чокнулись.
— Мор! — раздалось через пять минут. — Ты только посмотри, что я нашёл!
Оборотень-старший бесшумно переместился (другого слова подобрать не получилось) на вопль.
— Продолжение „Наставления“, издание для продвинутых пользователей? — фыркнула я, пролистывая „Драконы и особенности их мышления“. — Отдай Моррину. Это тебе ещё рано читать.
Из-за горы книг раздался взрыв хохота.
— Мар, она тебя сделала.
— Это она тебя сделала, — хохотнул Маркин.
— Это она вас обоих сделала, — я обогнула литературную стену и вклинилась между оборотнями, в надежде рассмотреть, что же там они такое нашли. — Будете в следующий раз знать, как знания монополизировать. „Принципы изменения параметров боевых заклинаний повышенной энергоёмкости“? Вот это я бы почитала.
— Должен признать, — начал Воррок-старший, поглаживая книгу так же, как это делал его брат пять минут назад, заполучив в руки „Наставления…“. — Идея разобрать собрание была не такой уж и дурацкой.
— Хватит на сегодня, — я повернулась к Мару и тот привычно совершил, ставшую ритуальной, продседуру реанимации моих глаз.
— Это что? — Моррин долил себе вина, созерцая этот процесс.
— У Алёны глаза устают, — пояснил Маркин. — Она же в темноте не видит, а у меня с пульсарами… Сам знаешь.
— Ты всё-таки усвоил тепловую регенерацию! — возрадовался брат.
— Не так уж и сложно, — буркнул Воррок-младший. — Захотеть надо было по-настоящему. Да и как не помочь боевому товарищу?
— Так, мальчики, — напомнила я о себе, снимая обруч. Кстати, эльфийского происхождения. Как и амулет-переводчик. — Девочки пошли на отдых. Ничего не трогать, завтра продолжим.
Братья отсалютовали бокалами в знак согласия, и я откланялась, полностью собой недовольная.
„Что не в духе?“- невесть как просочившаяся сквозь закрытую дверь, на этот раз в волчьем облике, Мара застала меня за интереснейшим занятием: я методично стучалась головой об подушку. Неэффективно, но стресс снимает. Запрыгнув ко мне и заняв пол кровати, она вольготно вытянулась, случайно сбросив меня на пол.
За эти пару дней мы как-то незаметно подружились.
„Мор вас нашёл?“
Я бесцеремонно потеснила её, отвоёвывая место.
— Потому и не в духе.
„Что такое?“- изумление на волчьей морде было неподдельным.
— То такое. Как вспомню, как перед ним в нижнем белье разгуливала… — я вернулась к своему времяпрепровождению, подушку заменив кроватным столбиком.
Волчица натурально рассмеялась, завалившись на спину, и едва снова меня не уронив.
„Об этих двух с половиной тряпочках все служанки шепчутся. Зачем они? Ни прикрыться, не согреться. У тебя совсем денег нет?“
Я тяжело вздохнула. Этого только мне и не хватало.
— В моём мире нижнее бельё не всегда должно исполнять свою основную функцию. Иногда, чем миниатюрнее и тоньше — тем дороже.
„Не вижу логики“
— Ну, — пришлось пояснять. — Скорее, чтобы снимать интереснее было.
Мара, в общем-то, не очень и удивилась. Не далее, как вчера, я ошарашила её просьбой о бритве, или, на худой конец, очень остром ноже. Поначалу не могла понять смысл, а потом долго сравнивала свои ноги, с идеально гладкой кожей, с заросшими за две недели моими, после чего выдала мне „гарантированное средство“ от излишнего оволосения гномьего производства. На радостях, я перемазалась с ног до головы, едва не лишившись навсегда бровей, а в благодарность живописала все прелести эпиляции, как холодной, так и горячей.
Теперь вот бельё.
Взяв пергамент и перо с чернильницей, свистнутые из библиотеки (там ещё осталось), я, как могла, набросала пару моделей поэротичнее. При виде узкого пояска с жемчужной ниткой вместо положенного остального, Мара поперхнулась.