Это он меня наконец углядел.
— А никто не говорил, что меня не зовут, — обиделась я. — Могу и уйти.
— Да, ладно, — неожиданно вступился Мор. — Алёна и так со всех сторон в это влезла дальше некуда.
— Вот тут ты прав, — эльф дёрнул ухом, потом взглянул на меня повторно и едва не подпрыгнул. — А ну-ка ручку покажи!
Я попятилась. Он что, заболел?
Остроухий одним шагом оказался рядом и вцепился в моё запястье, разглядывая кольцо.
— М-да. Этот вариант оставим. Тем хуже.
Он взглянул на нахмурившегося оборотня, потом махнул рукой и отошёл.
— Что-нибудь получилось? — я взяла предложенный бокал вина и плюхнулась в кресло: ноги в противоестественно сконструированных босоножках практически отваливались. Это надо Вики Бекхэм быть, чтобы в них всю дорогу разгуливать, как в комнатных тапочках. Сделать, что ли вид, что лодыжку подвернула, и пусть оборотень несёт потом меня через весь замок прямиком в комнату, все эльфы свидетелями будут, что я пала жертвой неравной борьбы с туфлями…
Нет, это уже какая-то навязчивая идея. Мы сюда зачем вообще пришли?
— Получилось, — сумрачно протянул эльф. Интересно, что же такое выплыло наружу, что его так перекосило?
— Как это так, — поинтересовался Мор. — У нас триста лет не получалось, а ты за пару дней догадался?
Алхимик вздохнул и сел за стол.
— Вот знал же, что это не лучшая идея. Теперь всю душу вынут. Тайна это, — тут он посмотрел на лица присутствующих и махнул рукой. — Ну да ладно. Если в вкратце, то одна из наших… помесей при жизни Саурону прислуживала, прежде чем на сторону Арагона переметнулась. А у Саурона такое собрание книг о тёмных искусствах было — не вашему чета. Переметнувшись, она несколько самых редких экземпляров выкрала. Так они у нас оказались. Там я ответ и нашёл. Ума не приложу, откуда твоей ведьме об этом проклятии вообще узнать удалось.
— Не тяни же, — я нетерпеливо подпрыгнула в кресле.
Как ни смешно это прозвучит, смысл заклятия, наложенного старой ведьмой на главу оборотней был одновременно и прост, и извращённо сложен, а учитывая специфику местного менталитета и особенности кодекса чести оборотней, приравнивающего неблагодарность к опущению ниже уровня дворовой шавки, шансы его снятия стремились практически к нулю.
И время вспять повернётся, только забравшим силу, силу на время и восстановишь, что только пытку смертью продлит…
Надо ли упоминать, что девица, открывшая бочку с мёртвой водой и девица, подлежащая обесчещиванию, предполагалась одна и та же? Я, почему-то, и не особенно удивилась, хотя, пресловутый кодекс так и не почитала. И так было почти всё понятно.
— В чём отягчающие обстоятельства? — моему воспитанному порочным влиянием телевидения воображению тут же начали представляться всякие ужасы, хотя перспектива всё-таки заполучить Моррина в постель обнадёжила… Пить меньше надо!
— Косу отрезать, — убито сообщил эльф. Я чуть не расхохоталась. Но потом припомнила, что в некоторых этносах и вправду обесчещенным девицам резали косы, мазали дёгтем ворота, после чего жертва коварного растлителя навсегда лишалась шансов найти себе мужа не только в своей деревне, но и в близлежащих.
Коварно. Макиавелли бы обрыдался от зависти. Так жизнь помощнику испортить… Я лично бы не смогла, даже без кодекса. Разве что, на договорной основе, попробовать…
— А после всего, девицу убить следует, — светским тоном добавил Ориэль. — Коса и кровь — основные элементы ритуала. Вот так.
Мы, не сговариваясь, залпом опустошили бокалы.
Моррин пододвинул к себе невзрачный фолиант и пробежал глазами по строчкам.
— Я понимаю, Алёна уже член семьи, на роль жертвы не годится и убить просто так её теперь не получится — как ни в чём не бывало, продолжил алхимик, указывая на кольцо на моём пальце. — Придётся другую девицу искать…
По лицу Воррока-старшего промелькнуло выражение крайнего отвращения.
А это что ещё значит?
— Ну и напоследок самое неприятное, — эльф со странной смесью сочувствия и опаски уставился на оборотня. — Ты в каком возрасте сюда попал?
— Двести исполнилось, — пожал тот плечами. — А в чём дело?
— А в том, что искать придётся очень быстро. Вон, на следующей странице сам посмотри.
Моррин немедленно перевернул ветхий лист.
— Что там? — Мара молнией оказалась на ногах и тоже склонилась над фолиантом.
— Как мило, — Мор встал и несколько раз прошёлся по лаборатории. — Теперь буду знать, к чему лиловый появляется. К новостям, которые бы вообще лучше никогда и не слышать.
— В чём дело? — насторожилась я. Брат с сестрой не ответили. Первый продолжал мерять шагами помещение, а вторая молча смотрела в книгу.