— Перемирие? Да нет, что вы! — замахал руками Поттер. — Зачем нам все эти полумеры? Я предлагаю вам союз! Можно даже сказать, долгое и плодотворное сотрудничество!
— Даже так? — в красных глазах мелькнула насмешка. — И чем же, интересно, ты можешь быть мне полезен? Четырнадцатилетний мальчишка!
И в этот момент (по закону жанра) черты Поттера начали меняться. Кожа на лице пошла пузырями, волосы удлиннялись и высветлялись до пепельно-белого, радужки глаз меняли цвет, а фигура из мальчишеской превращалась в женскую.
Все это заняло несколько секунд — и вот уже перед Волдемортом стоит неизвестная девица с разноцветными глазами и недоброй улыбкой.
— Вы не правы, — она посмотрела на обалдевшего Лорда и развела руками. — Во-первых, мне семнадцать. Во-вторых, я девушка. А в-третьих, вопрос не в том, чем я могу быть полезна вам, а чем вы можете быть полезны нам, господин Волдеморт. Давайте знакомиться, я — Гретта Гриндевальд, а к вам как лучше обращаться?
***
А в Хогвартсе тем временем Рон, Гермиона и вернувший свой истинный облик Поттер пребывали в глубокой задумчивости.
— Гарри, вот ты мне скажи, нафига ты Турнир-то выиграл, а?
— И правда, Гарри, по плану ты ведь должен был просто постоять у стеночки, пока кто-нибудь до Кубка не доберется…
— Да я сам не знаю, как так вышло! Я стоял-стоял, потом скучно стало, я вперед пошел, а там хагридовы соплы, ну я от них отбиваться стал, а дальше… одно, другое… Короче, пока до Кубка добрался, уже забыл, что это все не по-настоящему, ну и хапнул его… по инерции…
— М-да, — покачал головой Рон. — Только ты, Гарри, мог случайно выиграть Турнир Трех Волшебников!
— Обидно, правда, что об этом никто не узнает, да и приз другой школе достался… — вздохнула Гермиона. — Но ты все равно молодец!
— По любому! — категорически согласился Рон. — Но, скажи честно, страшно в лабиринте было?
Поттера неожиданно передернуло.
— Нет, Рон, страшно стало, когда Каркаров полез ко мне обниматься…
========== К - значит конец ==========
— Поттер, а Поттер? — Гретта сидит на чемодане, лукаво глядя на Героя всея магической Британии своими разными глазами.
— М-м? — тот невозмутимо рассматривает в зеркале почти исчезнувший после изъятия крестража шрам в виде молнии.
— Ты вот мне скажи, ты ж, в общем-то, умный парень, герой и все такое…
— Ну.
— А нафига ты идиотом-то прикидываешься?
— Да ради прикола.
— А если серьезно?
— А если серьезно — умные герои долго не живут.
***
Торжественный пир по случаю окончания Турнира ознаменовался всеобщим культурным шоком.
Альбус Дамблдор, который как директор школы-хозяйки Турнира обязан был толкнуть пафосную речь (то есть, простите-извините, поздравить победителя!), вместо этого вдруг вскочил на стол и начал громогласно каяться во всех своих грехах, начиная с разбитой им в шесть лет любимой маминой вазы, продолжая историей о великой и светлой любви к Гриндевальду, которого он победил обманом, и заканчивая распланированной вплоть до ранней и скоропостижной смерти жизнью Гарри Поттера.
А сколько там еще посередине было… И все это, разумеется, было сделано ради общего блага (ну, может, кроме вазы), поэтому лично он, Альбус, ни о чем не жалеет (разве что о вазе — красивая была, с цветочками…), но вынужден признаться во всем, иначе они не оставят его в покое.
Когда на вопрос — кто такие они — Верховный чародей Визенгамота и Председатель МКМ с ужасом в глазах ответил: «радужные слоники»… МакГонагалл вызвала санитаров из Мунго.
И очень вовремя — сразу после своей обличительной речи Дамблдор, с воплем: «Теперь я все исправлю!» набросился на сидевшего рядом Аластора Грюма и потребовал признаться, что он агент Волдеморта. К счастью, санитары прибыли быстро, и до членовредительства не дошло, но забирали они чрезмерно активного старичка под виртуозный трехэтажный мат.
— Аластор, здесь дети!
— Пусть записывают, в жизни пригодится!
Вердикт колдомедиков, проводивших обследование, был однозначен — перетрудился господин директор, устал. Ему бы на пенсию давно пора, а он все никак в тайные общества не наиграется, тут у кого хочешь крыша потечет.
В общем, ищите-ка, товарищи, себе новый Светлый Символ, а у этого срок годности истек.
***
— Кстати, все хотел спросить, а как ты Грюма-то уболтала нам подыграть?
— Шутишь? Да он как узнал, что Дамблдор ваш с начала года подозревал подмену, но так нихрена и не сделал, сам рвался его придушить, еле удержали…
— М-да, в сундуке-то, наверное, не очень весело сидеть…
— Ничего, сейчас рванет в жаркие страны Барти искать — проветрится.
— А ты?
— А что я?
— Что дальше делать будешь?
— Да я уже, в общем-то, все сделала.
***
— А вы уверены, что все идет как надо? — Хвост с опаской покосился на булькающий котел, из которого медленно поднималась высокая, худая фигура.
Хмурый некромант, по слухам вызванный Греттой откуда-то из Сибири, равнодушно кивнул.
Пар над котлом постепенно развеивался, фигура обретала более четкие черты.
— Слушайте, мне все-таки кажется, что что-то пошло не так… — глаза Петтигрю расширялись по мере того, как формировалось новое лицо.
Высокий лоб, твердый подбородок, короткие пепельно-белые волосы… При виде резко раскрывшихся глаз разного цвета Хвост сдавленно пискнул.
— Но это же не он! Это не Хозяин!
Некромант все так же равнодушно посмотрел на него.
— Не ваш Хозяин, — поправил он и опустился на одно колено, чуть склонив голову. — Добро пожаловать на свободу, господин Гриндевальд…
***
— Ты… что?!
— Поменяла их местами.
— То есть…
— То есть дух Волдеморта отправился в Нурменгард, а дед занял новое тело.
— Но ты сказала, что предложила Волдеморту союз…
— Ну да. И я обеспечила ему райскую жизнь — замок в горах, куча стражников, трехразовое питание, и, заметь, никаких дементоров!
— Не думаю, что он так себе представлял ваш союз…
— А это уже его личные трудности. Я девушка честная. Обещала тебе, что нейтрализую Волдеморта, теперь он не опасен. Обещала Волдеморту тело — он его получил, пусть и не совсем новое. Обещала деду, что вытащу его из тюрьмы — вуаля! А еще я обещала кое-что тому, кто бросил мое имя в Кубок…
***
У Игоря Каркарова день не задался с самого утра.
Началось все с того, что под ним сломалась кровать. Вот просто так — хрясь, и он на полу. При этом ножки у кровати никто не подпиливал и с палочкой у замочной скважины не развлекался, это он бы заметил.
Дальше — больше.
Скисшая каша за завтраком, разбившиеся стекла в очках, не вовремя сбившиеся ковры под ногами, сошедшие с ума студенты, врезающиеся в него на каждом шагу, гадящие на голову птицы…
К вечеру Каркаров был уверен — его сглазили невезением.
Но кто? А главное, как теперь от этого избавиться?
***
— Значит, ты с самого начала знала, что это он?
— А кто? Тень отца Гамлета? Ясное дело, решил использовать меня, чтобы отомстить Дамблдору, манипулятор фигов.
— Но Дамблдора ты все равно в психушку упекла…
— Ты еще скажи, что недоволен! Слышал, как он про твою Великую миссию распинался?
— О, да…
— Ну вот. К тому же, если бы он не отвлекался на мои маленькие сюрпризы, нам бы не удалось провернуть весь этот фокус с Барти-Грюмом и подменой на Турнире…
— Постой, значит, ты заранее все это спланировала?
— Нет, конечно! Кто я, по-твоему, вторая реинкарнация Морганы? Это была чистой воды импровизация. Кстати, спасибо, вы очень кстати вычислили Барти…
— На здоровье. И все-таки как-то это… Дамблдор в Мунго, Волдеморт в тюрьме, Гриндевальд на свободе…
Гретта закатила глаза.
— Нет, ну, а что вы хотели? Я внучка Темного Лорда, а не пасхальный кролик!